Тезисы о современном моменте (предложенные VII партийному съезду группой противников заключения мира), 8 марта 1918 г.

Введение

Брестский мир является одним из переломных моментов в истории русской революции и одновременно одной из наиболее дискуссионных тем ее историографии. В 20-х гг. партийная дисциплина и логика идейно-политической борьбы заставили всех лидеров коммунистической оппозиции признать правоту Ленина в вопросе о мире. После установления сталинского режима и обвинения Бухарина в "заговоре" против СССР эпизод с левыми коммунистами трактовался как начало его заговорщической деятельности, и сколько-нибудь объективное рассмотрение дискуссий и борьбы на VII (экстренном) съезде РСДРП(б) стало невозможным. Однако уже в материалах VII съезда партии, опубликованных в 1923 г., аргументы оппозиции были представлены полно. Наконец, один из лидеров оппозиции, Лев Троцкий, обосновал свою позицию по вопросу о мирном договоре 1918 г. в мемуарах "Моя жизнь" (1930).

Советская историография вернулась к этой проблеме только в 60-е гг. На тот момент ее точка зрения определялась официальным курсом "Истории КПСС". Хотя тема "заговора" в исследованиях этих лет исчезает, позиции Бухарина и Троцкого по-прежнему трактовались как враждебные "единственно верной" ленинской линии. Насколько позволяли условия времени, тема борьбы вокруг Брестского мира была изложена в работе А. Чубарьяна "Брестский мир" (1963). В зарубежной историографии Брестский мир затрагивался во всех комплексных исследованиях по истории коммунистической партии. Для авторов этих исследований позиция левых коммунистов являлась прежде всего фоном для характеристики политики Ленина как сочетания макиавелизма и прагматизма, неслыханного для левых идеалистов. Не только Р. Пайпс, но и биограф Н. Бухарина С. Коэн воспринимали лидера левых как идеалиста-радикала.

Хотя с началом Перестройки доступ к историческим источникам расширился, а свобода научной мысли возросла, крупнейшее российское исследование этого периода, монография И. Ксенофонтова "Мир, которого хотели и который ненавидели", была написана с ортодоксальных проленинских позиций. Однако мотивы противников мира были представлены в этой работе уже более подробно. В вышедшей почти одновременно с ней монографии американского исследователя Ю. Фельштинского "Крушение мировой революции. Брестский мир. Октябрь 1917 г. – ноябрь 1918 г.", напротив, преобладал антиленинский взгляд на проблему. К сожалению, здесь имело место не только подробное описание механизма политической борьбы этого периода, но и выдвигался ряд мало доказанных гипотез (они касались прежде всего конфликта между большевиками и левыми эсерами), от которых пострадала убедительность работы. В то же время Фельштинский нарушил традицию, согласно которой позиция Ленина оценивалась как прагматичная, а позиция его оппонентов – как эмоциональная и идеалистическая. Он показал, что точка зрения противников мирного договора равным образом опиралась на рациональные аргументы.

Начиная с февраля 1917 г. заключение мирного договора являлось одним из ключевых вопросов российской политики. Позиция большевиков в этом вопросе, который приобрел для них стратегически важное значение с точки зрения завоевания власти в будущем, выражалась в двух требованиях: 1) нужно заключить мир, даже если он будет сепаратным; 2) этот мир должен стать для России почетным и не предусматривать аннексий и контрибуций. В декабре 1917 г., после того, как большевики пришли к власти и заключили перемирие с немцами, начались российско-германские переговоры в Брест-Литовске. Уже вскоре они показали: германская сторона не только не воспринимает всерьез лозунг "мира без аннексий и контрибуций", но и считает стремление России к заключению сепаратного мира свидетельством ее поражения и готова диктовать условия, предполагающие и аннексии, и контрибуции. Кроме того, вместе с Австро-Венгрией она пыталась воспользоваться тем обстоятельством, что Советская Россия предоставила формальное право на самоопределение Польше, Финляндии, Украине и Закавказью, поддерживая, однако, борьбу коммунистов за власть в этих регионах. Страны Четверного союза требовали невмешательства в дела этих стран, надеясь воспользоваться их ресурсами, необходимыми для победы в войне. Однако Россия столь же остро нуждалась в этих ресурсах для восстановления своей экономики. Унизительное соглашение с "империалистами" было неприемлемо для революционеров – как для коммунистов-большевиков, так для их партнеров по правительству, левых эсеров. В итоге, в Совнаркоме и ЦК РСДРП(б) было принято решение о том, что нарком иностранных дел Троцкий должен затягивать переговоры как можно дольше, а после выдвижения немцами ультиматума выехать в Петроград для консультаций.

10 февраля 1918 г. Германия и ее союзники выдвинули России ультиматум. Ленин, считавший, что в условиях разложения старой армии, широкого стремления к миру и угрозы гражданской войны вести войну с Германией нельзя, потребовал принять ультиматум с тем, чтобы обеспечить Советской власти "передышку". Троцкий закрыл переговоры и выехал в Петроград. По его прибытию разгорелась острая дискуссия в Совнаркоме и ЦК РСДРП(б). Хотя Ленин признавал, что мир будет тяжелым и позорным ("похабным"), он требовал принять ультиматум и обвинял Троцкого в нарушении дисциплины, грозившем якобы тяжелыми последствиями. Ленин опасался, что немцы возобновят наступление и заставят Россию принять мир на еще более тяжелых условиях. Троцкий выступил с призывом: "Не мира, ни войны, а армию распустить". Это означало как отказ от подписания мира, так и прекращение военных действий и роспуск старой царской армии. Оттягивая подписание мира, Троцкий рассчитывал на то, что Германия перебросит войска на Запад. В этом случае уже не нужно было бы подписывать "похабный" мир. В свою очередь левые коммунисты во главе с Николаем Бухариным и большинство левых эсеров считали, что нельзя бросать "угнетенные народы мира" на произвол судьбы и нужно вести "революционную", партизанскую войну против "германского империализма". Такой войны изнуренная Германия не выдержит. Они исходили из того, что война всеравно неизбежна, что немцы в любом случае продолжат оказывать давление на Советскую Россию, стремясь превратить ее в своего вассала. В качестве дополнительного аргумента они указывали на то, что заключение мира деморализует сторонников Советской власти и даст Германии в руки дополнительные средства для преодоления социального кризиса. Большинство ЦК первоначально встало на сторону Троцкого и Бухарина. Позиция левых получила поддержку Московской и Петроградской парторганизаций, а также примерно половины парторганизаций страны.

Пока в Совнаркоме и ЦК РСДРП(б) шли острые споры, немцы перешли в наступление. К 23 февраля 1918 г. они захватили Эстонию, Нарву и Псков и стали угрожать Петрограду. Большевистские отряды и остатки старой армии не смогли оказать успешного сопротивления немецкому наступлению. Однако и немцы уже едва ли были в состоянии продолжать свое продвижение вглубь России.

Ленин, для которого "вопрос о власти" был "ключевым вопросом всякой революции", понимал, что сопротивление вторжению немцев на всей линии фронта возможно лишь в том случае, если представители других политические сил окажут Советской власти большую поддержку, чем до сих пор. Это означало, что продолжение войны приведет к "перемещению центра власти" с большевиков и левых эсеров на более широкую политическую коалицию, в рамках которой большевики могут утратить свою господствующую позицию. Поэтому для Ленина продолжение войны и, как следствие, отступление вглубь России были неприемлемы. Наткнувшись на сопротивление, Ленин пригрозил, что в том случае, если "похабные" условия мира не будут приняты, он подаст в отставку. В политической ситуации того времени этот шаг был чреват расколом партии большевиков. В свою очередь Троцкий понимал, что в случае раскола РСДРП(б) организовать успешное сопротивление немецкому вторжению будет невозможно. Поэтому он отказался от дальнейшего сопротивления и воздержался при голосовании по вопросу о мире. Т.о. заключение мирного договора 3 марта 1918 г. как таковое было уже после съезда большевиков делом решенным. По его условиям, Россия отказывалась от прав на Финляндию, Украину, Прибалтику и Закавказье и обязывалась к выплате контрибуции.

Брестский мир стал новым этапом генезиса большевистской диктатуры. Во-первых, коалиция с левыми эсерами становилась невозможной, и 3 марта они покинули правительство. Во-вторых, ввиду германской оккупации Украины (с последующей экспансией на Дону) были нарушены связи между центром страны и хлебными и сырьевыми районами. Одновременно для Советской России стала реальной угроза интервенции государств Антанты, которые стремились снизить свои издержки из-за капитуляции их бывшего союзника. Оккупация Украины и других регионов усугубляла продовольственную проблему и дополнительно обостряла отношения между городом и деревней. Левые эсеры, представлявшие интересы крестьянства в Советах, развернули теперь агитационную кампанию против большевиков. В-третьих, капитуляция перед Германией стала вызовом национальным чувствам русского народа, настроив против большевиков миллионы людей. Только жесткая диктатура могла успешно противостоять таким настроениям.

Мир с Германией не означал отказа от идеи мировой революции как таковой. Большевистское руководство сознавало, что без революционного взрыва в Германии Советская Россия, находившаяся в международной изоляции, не сможет перейти к строительству социализма. Революция в Германии делала мирный договор бессмысленным; сразу после начала Ноябрьской революции он был аннулирован.

Эти проблемы обсуждались на VII (экстренном) съезде РСДРП(б), который заседал с 6-го по 8-ое марта 1918 г. В голосованиях приняли участие 47 делегатов с решающим голосом и 59 – с совещательным (в т.ч. Ленин и Бухарин). С докладом на съезде выступил Ленин, приводивший агрументы в пользу ратификации мирного договора. Он утверждал, что "мы погибли бы при малейшем наступлении немцев неизбежно и неминуемо". С содокладом, направленным против договора, выступил Бухарин, который в свою очередь пытался доказать, что мир не дает желаемой "передышки", что "овчинка выделки не стоит", и отрицательные последствия мира ставят в тень его положительные стороны. Срочно необходимо, продолжал он, начать "революционную войну против германского империализма", которую следует поначалу вести в партизанских формах, а затем, по мере укрепления Красной армии и ослабления Германии, которая одновременно ведет сражения на Западном фронте, преватить в регулярную войну. Эту позицию активно поддержали М. Урицкий, К. Радек, Г. Оппоков, А. Бубнов, Д. Рязанов и др.

Основные идеи доклада Бухарина были изложены в "Тезисах". Цель этого документа заключалась в том, чтобы убедить делегатов съезда в необходимости проголосовать против ратификации мирного договора, за курс на "революционную войну". В "Тезисах" приводились в краткой форме основные аргументы, доказывающие, что мир не принесет реальной "передышки", а "революционная война" будет способствовать укреплению революционного движения как в России, так и во всем мире, и в конечном итоге – мировой революции. Однако Ленин и его сторонники остались непреклонны во мнении, что диктатура нуждается в передышке для организации своих сил. Ряд предложений Бухарина (например, мобилизация рабочих, превращение их из пролетариев в солдат, решительные социальные мероприятия по нисповержению российского капитала, создание интернациональных коммунистических отрядов) позже будут использованы Лениным.

Исход съезда решил авторитет Ленина – его резолюция была принята 30 голосами против 12, при 4 воздержавшихся. Компромиссные предложения Троцкого считать Брест последней уступкой и запретить ЦК заключать мир с Центральной радой Украины были отвергнуты. Левые коммунисты отказались входить в новый ЦК, что было воспринято как шаг к расколу.

Если бы левые коммунисты вышли из РСДРП(б) и объединились с левыми эсерами, они могли бы добиться большинства на Съезде Советов. Но они не решились голосовать против своей партии. На IV Съезде Советов, который 15 марта 1918 г. ратифицировал Брестский мир, они оказались среди воздержавшихся при голосовании.

Александр Шубин