Михаил Ромм, Ленин в Октябре, Мосфильм 1937

Введение

1. Созданию фильма "Ленин в Октябре" предшествовал конкурс пьес и сценариев, главным судией которого был сам Сталин. Победили два сценария - "Восстание" Алексея Каплера и "Человек с ружьем" Николая Погодина. Режиссеру Михаилу Ромму было поручено экранизировать "Восстание"; позже название фильма изменили на более определенное - "Ленин в Октябре". Ромму были предоставлены широкие возможности, включая разрешение на съемки в Зимнем дворце. "Кастинг" фильма был делом государственным. Выбор актера для главной роли удивил многих – Борис Щукин в то время успешно выступал в комедийной роли Тартальи в "Принцессе Турандот". Позднее в этом даже усматривали некий замысел Сталина: первый Вождь Октября и большевизма должен был выглядеть на экране несколько легковеснее второго Вождя – самого Сталина. В действительности на роль Ленина Щукина рекомендовал Максим Горький. Его актерская манера воплощения Вождя стала классической; впоследствии она неднократно пародировалась, например, в фильме "Колония строгого режима", вышедшем на экраны после распада СССР.

Ленин Щукина был близок по трактовке к принятому в советском кинематографе образу ученого – гения "не от мира сего", погруженного в свои размышления, но не имеющего "практической жилки". В фильме Ромма он выступал в роли своего рода нелепого "спеца". Он был автором "идеи" восстания. Он сражался за нее. Однако "технология" захвата власти – стало делом других вождей – Сталина, Свердлова, Дзержинского, то есть тех политических лидеров, котовые в 1937 г., на вершине Большого террора, не считались "врагами народа". В фильме они трепетно заботились о Вожде. Эпизоды "заботы" были иногда на удивление наивны – Дзержинский, как известно, человек нездоровый, жертвовал Ленину свой плащ – на улице было холодно. Изобразительный штамп, репрезентация Ленина как "спеца", сохранялся в советском кинематографе вплоть до 1950-х гг.; именно тогда он был отринут "шестидесятниками", искавшими в Вожде интеллигента и мыслителя.

В соответствии с такой концепцией фигуры, Ленин в фильме Ромма время от времени вел себя странно. Этим как бы подчеркивалась его человечность, жизненность. Он мог забыться на полу-фразе, погрузившись ни с того, ни с сего в свои размышления, а потом вернуться к беседе. "Самый человечный человек" иногда впадал в "детство", неадекватно "заразительно смеялся", пренебрегал правилами конспирации ради общения с людьми из народа. Реально отмеченные мемуаристами черты Ленина в фильме доводились до крайности, до карикатуры – разумеется, неосознанно, из рвения выполнить указания сверху. В то же время Ленин был не интеллигентом, а революционером. Он был аскетичен, убедителен в спорах, умел разговаривать с простыми людьми.

Примечательно, что авторы фильма даже не знали, как выглядел Ленин в октябре 1917 г., в дни вооруженного восстания в Петрограде. В фильме внешний облик вождя был "классическим": "Ильич" носил бороду. В действительности Ленин, скрывавшийся от властей, был без бороды и именно в таком виде выступал перед Съездом Советов. Но все официальные интерпретации этой сцены - и на экране, и в изобразительном искусстве - боялись ввести людей в заблуждение и изображали Ленина в его "типичном" виде.

2. Люди из народа были "базисом" Ленина и большевистского руководства. Более "сознательная" часть народа – рабочие или пролетариат – уже трепетно любили "Ильича", предпочитая уважительно-ласково обращаться к нему по отчеству, как это было принято в партии. Менее "сознательная", необразованная часть народа – крестьянство и солдаты – еще обсуждали, какой он – могучий и высокий или низенький и картавый. Устами жены Василия и солдата народ и у самого Ленина спрашивает: "Какой он, Ленин?". Жена, как более "сознательная", в конце концов и сама догадалась, что перед ней – "Он". В конце фильма народ в лице делегатов Съезда Советов, убеждалс в величии Ленина.

Однако главным помощником Ленина в постановке Ромма был рабочий Василий – собирательный образ, созданный актером Николаем Охлопковым. Он был и охранником, и секретарем, и связным. Он почти не спал – нужно было заботиться о Ленине, еще успеть на завод, где предотвратить разоружение рабочих и подготовить их участие в восстании. Василий был частью народа. Ему помогал рабочий организатор – он же один из руководителей взятия Зимнего. Им не чужды была смекалка, даже юмор, с которым они "обставляли" эсеров и меньшевиков, служивших Временному правительству.

3. Враги Ленина были представлены в фильме Ромма карикатурно. Однако их мир был более разнообразен, чем стройный мир революционеров.

Формально главным противником Вождя большевиков в фильме являлось Временное правительство во главе с мрачной - зрители должны были почувствовать его близкий конец - и позерской - до карикатурности - фигурой Керенского. Этот образ можно признать довольно точным, хотя и заостренным шаржем на премьер-министра Временного правительства.

За спиной Керенского стоял заговор откровенных "буржуазных реакционеров". Эсеры и меньшевики, бывшие революционеры, вынуждены были сотрудничать с "реакционерами", хотя и смущались, брезговали общением со шпиками. Откровенные "реакционеры", связанные с иностранными послами, обсуждали необходимость установления диктатуры иностранных наймитов, не исключали возможность расчленения России, "железного порядка", убийства Ленина. "Дайте настоящего душителя, вешателя!" - восклицали представители буржуазии в фильме, - "Рабочих разоружат эсеры и меньшевики". Затем в ходе дискуссии назывались и другие деятели большевизма, которых следовало убить – Дзержинский и Урицкий. Фамилия Урицкого – в действительности союзника Троцкого по группе "межрайонцев", попала в список именно потому, что его действительно убили в августе 1918 г. Понятно, что имели в виду авторы фильма: от этого покушения тянулись якобы нити заговоров времен Гражданской войны. Легко заметить, что представленная в фильме программа "реакции", которой по сталинской версии служили демократические партии – явилась косвенным оправданием авторитаризма самих большевиков: перед лицом такой угрозы нужно было действовать жестко и жестоко.

Согласно верии фильма, планы реакционеров были на волосок от исполнения: Режим Временного правительства был представлен как белогвардейская диктатура. Но у "реакции" было мало сил – рабочие, включая даже рядовых эсеров, выступали за большевиков. Керенский решил сам нанести сокрушительный удар по большевикам, когда подойдут подкрепления с фронта.

Однако авторы "Ленина в Октябре" утверждали, что сторонники Временного правительства были не единственной угрозой Ленину. На заднем плане заговора против революции маячили фигуры Льва Троцкого, Григория Зиновьева и Льва Каменева: в 1937 г. они по-прежнему воспринимались как главная угроза сталинской системе власти, хотя двое последних были расстреляны уже год назад, в 1936. Несмотря на отсутствие в кадре, Каменев, Зиновьев и Троцкий незримо и постоянно действовали в фильме, причем, вопреки исторической правде – единодушно. По версии авторов, они начали вредить Ленину уже в 1917 г., выступив против немедленного начала вооруженного восстания. Налицо была попытка фильма объединить позиции Троцкого - как одного из ведущих организаторов Октябрьского переворота - и Зиновьева и Каменева, выступавших против переворота. В итоге Ленин обрушивался на всех трех, хотя было достоверно известно, что в 1917 г. он резко критиковал только Зиновьева и Каменева. "Предложение Троцкого и Каменева с Зиновьевым – это полный идиотизм или полная измена!", - восклицал Вождь. Так создатели фильма стремились скомпрометировать Троцкого, который в действительности только с 1926 г. стал выступать в союзе с былыми оппонентами Ленина. Тем не менее очередной компромисс между исторической правдой и официальной версией в восклицании Ленина все-таки давал о себе знать: у Троцкого и "Каменева с Зиновьевым" накануне октябрьского выступления были разные предложения – поэтому Троцкий был назван здесь отдельно, а "Каменев с Зиновьевым" объединены в группу.

4. Первая кульминация экранного действия была связана именно с выступлением Каменева и Зиновьева. В данном случае была почти соблюдена историческая правда: фильм "цитировал" реальный эпиход предыстории Октябрьской революции, связанный со знаменитой статьей двух большевистских лидеров в "Новой жизни" о недопустимости вооруженного восстания. Кинематографический Ленин негодовал - а сценаристы получили возможность вставить в его тирады все наиболее резкие характеристики, данные им Зиновьеву и Каменеву: "политические проститутки", "изменники", "бандиты". В 1917 г. открытое выступление Каменева и Зиновьева в печати действительно вызвало взрыв негодования Ленина - во второй половине 1930-х гг., на фоне борьбы с Сталина и его окружения с оппозицией оно звучало чрезвычайно актуально.

Вторая кульминация "Ленина в Октябре" разворачивалась вокруг событий вечером, накануне выступления большевиков. Здесь сплетались все сюжетные линии фильма. Ленин, несмотря на начало восстания, все еще сидел на конспиративной квартире в ожидании отряда, призванного его охранять. Враги, благодаря предательству Зиновьева и Каменева, знали о восстании и готовили превентивные действия, разгром Смольного. Там находились основные силы большевиков, но Ленин был от них оторван. Тем временем шпионы Временного правительства выследили Вождя и хотели его убить. Ленина спасла лишь задержка карателей. Здесь вступал в силу чистый художественный вымысел, калькированный с классической истории об Иване Сусанине – герое, который завел в непроходимые места врагов, стремившихся схватить царя. Враги убили героя – государь был спасен. Сценарист вставил в фильм схожего рода драматичный эпизод. Враги ехали к конспиративной квартире, но шофер, поняв, что Ленин может пострадать, завез их невесть куда и был в отместку убит ими. Ленин получил фору во времени и, благодаря своей интуиции, ушел с квартиры за несколько минут до появления карателей. Затем, благодаря их совместному с Василием конспираторскому искусству - Ленин забавно гримировался с помощью парика и повязки - Вождь прибывал в Смольный. Восстание большевиков победоносно завершилось под его руководством.

5. "Ленин в Октябре" - своего рода боевик на сюжет из истории становления большевистского государства - знаменовал собой отказ советского кинематографа от эстетики реализма и его обращение к неоклассицизму сталинской эпохи, известному как "Социалистический реализм". Идеологические задачи фильма полностью определяли его содержание. Характерный для реализма психологизм в изображении характеров сошел со сцену: герои четко делились на положительных и отрицательных – полутона как таковые отсутствовали. Однако наследие реализма было неистребимо – и советскому историческому фильму требовалось ощущение исторической достоверности. Поэтому в "Ленине в Октябре" сохранялся след "реальных" событий - точнее говоря, закрепленной в официальной версии трактовки исторических событий Октября 1917 г. Даже некоторые эпизоды фильма, снятые как документальные, учитывали предыдущие кинематографические опыты подобного рода. Так эпизод "Штурм Зимнего" следовал версии фильма Сергея Эйзенштейна "Октябрь", который был призван стать "суррогатом" исторической "документалистики" Октябрьской революции в советском кино.

6. После 1953 г. советский кинематограф мучительно отходил от сталинской трактовки событий Октябрьской революции и образа основоположника Советского государства, как они были заявлены в фильме Ромма "Ленин в Октябре". Эпоха "оттепели" требовала нового Ленина. Блестящие образы, созданные такими актерами, как Кирилл Лавров, Юрий Каюров и Иннокентий Смоктуновский, рисовали уже другого Вождя – интеллигента и реформатора. А "Ленин в Октябре" в 1956 г. был сокращен – из него "вырезали" Сталина.

Наталия Герулайтис