Einführung: Friedensvertrag von Versailles

Aus 1000 Schlüsseldokumente
Wechseln zu: Navigation, Suche


Даниель Марк Сегессер, 2024


Версальский мирный договор 1919 г. между Союзными и ассоциированными державами, с одной стороны, и Германским рейхом, с другой, до сих пор считается одним из самых значительных и имевших далекоидущие последствия, но также спорных договоров в мировой истории. Таким он был для современников, таким остался и в посвященной ему исследовательской литературе, необозримой сегодня по своему объему. Долгое время в оценках Версальского договора доминировали национальные перспективы. В Германии основное внимание фокусировалось в первую очередь на последствиях договора для ее политического, экономического и социального развития; при этом его понимали и продолжают по сей день понимать как принуждение к миру, пусть новейшие немецкие исследования[1] и более дифференцировано подходят к его оценке и отмечают, что обеспечить его тогда ведущим державам было не под силу; важно было как можно более прочно встроить мирное соглашение с Германским рейхом в долгосрочную тенденцию придания международной политике правовых основ. Во Франции критика Версальского договора всегда была менее резкой; акцент здесь делали в большей степени на том, что тогда благодаря Версальскому договору впервые удалось выстроить международный миропорядок институционально[2]. В англосаксонском пространстве на первый план в связи с договором выходят идеи американского президента Вудро Вильсона и причины провала его политики, а также двойственная позиция британских властей. О транснациональных перспективах Версальского договора заговорили лишь с 1990-х годов[3], в то время как интерес к нему в глобальном измерении[4] и скорее к его предпосылкам, чем к последствиям[5], отличают новейшие публикации.

Версальский договор – центральное звено целой цепочки так называемых договоров парижских пригородов (в Сен-Жермен-ан-Ле с Австрией, в Трианоне с Венгрией, в Нейи-сюр-Сен с Болгарией, в Севре с Османской империей / Турцией), заключенных в 1919–1920 гг. и знаменовавших собой официальное завершение Первой мировой войны. В качестве места подписания Версальского договора французское правительство выбрало Версальский дворец, построенный еще «королем-солнцем» Людовиком XIV; этот выбор имел глубокий символический подтекст – с одной стороны, он напоминал о могуществе и великолепии Франции, с другой, тем самым Франция принуждала Германию признать свое поражение именно там, где в 1871 г. после победы над Францией Наполеона III она возвестила миру о своем появлении на свет. А потому вовсе не случайно французское правительство запланировало начало мирной конференции на 18 января 1919 г. – в этот день Германия отмечала 48-ю годовщину своего существования. И дата подписания самого Версальского договора, состоявшегося 28 июня, также не была случайной, поскольку именно в этот день за пять лет до того был убит австро-венгерский наследник престола Франц Фердинанд, чем правительства в Берлине и Вене воспользовались, по мнению держав-победительниц, как [[Telegramm_des_österreichisch-ungarischen_Botschafters_in_Berlin_an_Außenminister_Leopold_Graf_Berchtold_(„Blankoscheck“) | предлогом]] для развязывания давно вынашиваемой ими войны против Антанты.

Статья 231 Версальского договора прямо декларировала, что Германия и ее союзники своим нападением – в английской и французской версии договора речь недвусмысленно идет об агрессии – вынудили союзные и ассоциированные с ними страны вступить в войну. Немецкая делегация с самого начала переговоров оспаривала это положение, хотя формально, с точки зрения права, ей пришлось официально признать это, коль скоро договор был ею подписан. Впоследствии Дэвид Ллойд Джордж, являвшийся в 1919 г. премьер-министром Великобритании, критиковал в своих мемуарах это решение, подчеркивая, что ни один из политических лидеров не желал в 1914 г. войны, скорее, все оказались втянуты в нее. В 2012 г. кембриджский историк Крис Кларк поддержал в несколько модифицированной интерпретации этот тезис.

Чтобы глубже вникнуть в содержание Версальского договора, важно понять его не только из краткой хронологической перспективы последних лет войны и перемирия в период с 1918 по 1920 гг., но и принять во внимание долгосрочный исторический контекст. Среди прочего, в частности, итоги Гаагских мирных конференций 1899 и 1907 годов. Уже тогда были предприняты попытки – увы, безуспешные – добиться разоружения и договориться о неких обязательных условиях задействования посредников в случае конфликта. Перед Первой мировой войной известные политики и интеллектуалы – особенно в США – выступали в рамках так называемого арбитражного движения за то, чтобы воспрепятствовать войнам именно за счет посредничества в разрешении конфликтов. Тот факт, что этого не случилось после покушения на наследника австро-венгерского престола летом 1914 г., стал для многих из окружения американского президента Вильсона, а также для британского политика и дипломата Роберта Сесиля и южноафриканского министра обороны Яна Христиаана Смэтса поводом ратовать в ходе мирных переговоров в Париже в 1919 г. за сохранение мира в как можно более долгой перспективе. Объявление Вильсоном своих знаменитых 14 пунктов было лишь наиболее ярким отражением этих тенденций в годы Первой мировой войны.

С другой стороны, еще до Первой мировой войны милитаристские настроения в Токио после Русско-японской войны 1904/05 годов и Болгарии после Первой Балканской войны 1913 года показали, что было много тех, кто не был готов принять что-либо, кроме безоговорочной победы. Эта тенденция еще более окрепла в годы Первой мировой войны, о чем ясно свидетельствуют настрой Германии на аннексии и резолюции межсоюзной экономической конференции в Париже в 1916 г. По ее итогам было принято решение не только усилить экономическую войну против Центральных держав, но и инициировать меры, чтобы на многие годы, даже после окончания войны, затруднить Германскому рейху доступ к мировому рынку.

На этом фоне осенью 1918 г. начались переговоры о перемирии, после того как немецкое военное руководство признало невозможным заключить мир на правах победителя. Для нового правительства Германии 14 пунктов Вильсона стали основой для переговоров, целью которых, по мнению немцев, должно было стать заключение мира на взаимоприемлемых условиях. Однако для Антанты и особенно Франции речь шла о том, чтобы добиться на этих переговорах подтверждения собственной победы, добытой в столь жесткой схватке. Именно поэтому участие немецкой делегации в предметных мирных переговорах с января по май 1919 г. они категорически отвергали. Премьер-министр Франции Жорж Клемансо предельно четко выразил свою позицию на этот счет при передаче договора 7 мая 1919 г., когда прямо заявил, что для немцев пришел час расплаты, никаких устных обсуждений договора Клемансо не допускал. Державы-победительницы практически проигнорировали письменные возражения немецкой стороны, поданные в установленный 14-дневный срок, вместо этого они в ультимативной форме потребовали признания условий договора. Столкнувшись с угрозой военного вмешательства и учитывая негативные последствия продолжавшейся экономической блокады, правительство Германии согласилось на них, и 28 июня 1919 г. уполномоченные им представители Германн Мюллер и Йоханнес Белл подписали договор. Символично при этом, что одна страна – как сторона договора – противостояла 32 странам со всех континентов, представлявших другую сторону. Мало что могло продемонстрировать более ярко тот факт, что Германский рейх оказался в данном случае в конфронтации со всем миром.

Версальский договор состоит из 15 разделов, содержит 440 статей и имеет десять приложений с имплементационными предписаниями, в частности, в вопросах репараций, долгов, собственности и договорного права. В качестве уступки американскому президенту Вильсону со стороны государств, выступавших за жесткие условия мира, договору предпослана преамбула, в которой в качестве общих целей указаны стремление к международному сотрудничеству и отказ от войны, как это следует из статей 1–26 устава Лиги Наций. При этом положение о равенстве рас, на котором сообща настаивали делегации Японии и Китая, в преамбуле отсутствовало.

Вторая часть Версальского договора определяла новые границы Германского рейха. Связанные с этим уступки территорий Эльзаса и Лотарингии – в пользу Франции; Эйпена, Мальмеди и Морене – Бельгии; частей Пруссии и Силезии – Польше; Северного Шлезвига – Дании, как и связанные с этими уступками референдумы и обязательства, а также положения о демилитаризации Рейнской области и постоянной или временной передаче Данцига и Саарланда под суверенитет Лиги Наций регулировали вторая и третья (статьи 27–117) части договора.

Следующие статьи – 118–158 (четвертая часть договора) – обязывали Германский рейх отказаться от всех своих колониальных территорий, которыми он овладел до 1914 г., а также от прочих преференций в Китае, Сиаме, Либерии, Марокко и Египте. Кроме того, Германия должна была вернуть Китаю астрономическое оборудование, вывезенное после Боксерского восстания 1901 г. (статья 131), и передать Японии все права, которыми она располагала на китайском полуострове Шаньдун.

Статьи 159–213 пятого раздела договора касались развития немецких сухопутных, военно-морских и военно-воздушных сил. Их общая численность была ограничена отныне ста тысячами человек, соответственно семью пехотными и тремя кавалерийскими дивизиями, единственной целью которых была защита собственных границ и поддержание внутреннего порядка в стране. В Германии была отменена всеобщая воинская повинность, были четко прописаны структура и максимально допустимое вооружение немецких вооруженных сил. Аналогичные правила распространялись и на военно-морской флот Германии, который был обязан передать большую часть действующих своих военных кораблей державам-победительницам. Германскому рейху не разрешалось теперь иметь военно-воздушные силы, за исключением нескольких самолетов морской разведки. В целях обеспечения соблюдения этих положений должна была быть создана Межсоюзническая военная комиссия (см. статьи 203–210).

Статьи 214–226 договора (шестой раздел договора) касался обмена военнопленных и интернированных гражданских лиц, а также ухода за воинскими кладбищами. Далее (в седьмом разделе) шли уголовные статьи, требовавшие выдачи кайзера Вильгельма для суда международным трибуналом (статья 227), а также и всех тех, кого державы-победительницы объявляли ответственными в нарушении законов и обычаев войны – они должны были быть привлечены уполномоченными военными судами к ответственности (статьи 228–229). Властям Германского рейха предписывалось также предоставлять все необходимые в этой связи документы, материалы, информацию (статья 230). Тем самым державы-победительницы намеревались продемонстрировать, что они стоят на стороне закона / хотят восстановить закон и справедливость, в то время как Германский рейх попирал международное право[6].

Восьмая часть договора (статьи 231–247 и семь приложений к ним) была посвящена проблеме репараций. Ее открывала статья, вызвавшая наибольшие споры как в Германском рейхе, так и среди исследователей в дальнейшем, – а именно декларация держав-победительниц (формально признанная немецкой стороной правоверной), согласно которой исключительно Германия и ее союзники несут за эту войну ответственность. И хотя державы-победительницы сознавали, что Германский рейх не сможет выплатить репарации в полном объеме, договор тем не менее предусматривал соответствующее обязательство, по крайней мере, в отношении ущерба, причиненного гражданскому населению (статья 232). Межсоюзническая репарационная комиссия должна была определить детали выплаты репараций со стороны Германии.

Части девятая и десятая договора (статьи 248–312) регулировали финансовые и экономические вопросы. Помимо прочего, Германский рейх обязывался и в дальнейшем нести ответственность по долгам, которые вытекали из выплат в пользу уступленных согласно договору территорий, а также обеспечить державам-победительницам по крайней мере такие же условия во внешней торговле, как и другим государствам, и воздерживаться от несправедливых шагов в отношении товаров из стран-победительниц. Немецкая торговля золотом также была поставлена под контроль Репарационной комиссии.

Части 11 и 12 договора (ст. 313–386) были посвящены вопросам использования инфраструктуры (воздушного сообщения, портов, водных путей и железных дорог). Германский рейх обязан был гарантировать их свободное пользование в торговых целях. Статьи с 387 по 427 (13-я часть договора) прописывали порядок создания Международной организации труда (МОТ); социальная справедливость названа здесь главной предпосылкой для установления подлинного мира.

В целях обеспечения реализации договора статьи 428–433 легитимировали оккупацию Рейнской области на последующие 15 лет и, несмотря на аннулирование Брест-Литовского договора со стороны России, временное удержание немецких войск на бывших российских территориях. Последнее условие должно было утерять свою силу, как только державы-победительницы и правительства новых возникших на этих территориях государств восстановят там порядок.

(Перевод с немецкого: Андрей Доронин)


Текст и перевод: CC BY-SA 4.0

  1. См. Leonhard, J. Der überforderte Frieden: Versailles und die Welt 1918–1923. München: C.H.Beck, 2018; Payk, M. M. Frieden durch Recht? Der Aufstieg des modernen Völkerrechts und der Friedensschluss nach dem ersten Weltkrieg. Berlin: De Gruyter, 2018.
  2. Becker, J.-J. Le traité de Versailles. Paris: PUF, 2002.
  3. См. The Treaty of Versailles: A Reassessment After 75 Years / под ред. M. F. Boemeke, G. D. Feldman, и др. Washington, D.C. u.a.: German Historical Institute, 1998; Versailles 1919: Ziele, Wirkung, Wahrnehmung / под ред. G. Krumeich, S. Fehlemann. Essen: Klartext, 2001.
  4. См. Burkman, T. W. Japan and the League of Nations: Empire and World Order, 1914–1938. Honolulu: Univ. of Hawaiʼi Press, 2008; Manela, E. The Wilsonian Moment: Self-Determination and the International Origins of Anticolonial Nationalism. Oxford: Oxford Univ. Press, 2007; Xu, G. China and the Great War: China’s Pursuit of a New National Identity and Internationalization. New York: Cambridge Univ. Press, 2005.
  5. См. Leonhard, ук. соч.; Payk, ук. соч.; Sondhaus, L. World War I: The Global Revolution. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2011.
  6. Payk, ук. соч.
вверх