Gründungsurkunde der Allrussländischen Obersten Macht

Gründungsurkunde der Allrussländischen Obersten MachtАкт об образовании всероссийской верховной власти

26. August 1918 ^JL

26 августа 1918 г.^JL

• Zusammenfassung
• Einführung
• Volltext
• Faksimile
• Quellen und Literatur

Die „Gründungsakte“ der Allrussländischen Provisorischen Regierung vom 23. September 1918 gehört zu den bemerkenswertesten Zeugnissen der politischen Geschichte des Russischen Bürgerkriegs. Sie war das Ergebnis einer „Staatskonferenz“ in der Stadt Ufa, die sich zum Ziel gesetzt hatte, alle antibolschewistischen Kräfte zu vereinigen und einer anerkannten Regierung zu unterstellen. Zugleich sollte die bestehende Rivalität zwischen der sozialrevolutionären Gegenregierung in Samara, die sich auf das Komitee der Mitglieder der Konstituierenden Versammlung (Komuč) stützte, und der nationalkonservativen Provisorischen Regierung Sibiriens in Omsk beendet werden.

Акт об образовании Временного Всероссийского правительства от 23 сентября 1918 г. относится к наиболее важным источникам по политической истории России периода гражданской войны. Это правительство было создано на Государственном совещании в Уфе и имело целью объединить все антибольшевистские силы и подчинить их единому общепризнанному всероссийскому правительству. Тем самым его учредители надеялись положить конец раздорам в антибольшевистском лагере, в первую очередь между эсеровским правительством в Самаре, опиравшимся на Комитет членов Учредительного собрания (Комуч), и национально-консервативным Временным Сибирским правительством в Омске.

von: Nikolaus Katzer, 2011 (aktualisiert 2024)

Im Sommer 1918 hatte die Tschechoslowakische Legion] wichtige Städte an der Mittleren Wolga von der Roten Armee zurückerobert. Vor diesem Hintergrund sollten etwa 170 Delegierte in Ufa ein gemeinsames politisches und militärisches Programm ausarbeiten und verabschieden. Nominell repräsentierten sie über zwanzig Regionalregierungen auf dem Territorium des ehemaligen Zarenreiches sowie die wichtigsten nichtbolschewistischen Parteien, Wirtschaftsvereinigungen, Selbstverwaltungsorgane und Kosakenverbände. Am stärksten vertreten waren jedoch die Regierungen von Samara und Omsk, deren kontroverse Standpunkte deshalb auch die Konferenz beherrschten.

Wichtigstes Ergebnis der gut zweiwöchigen Verhandlungen dieser „Staatskonferenz“ war die Bildung einer „gesamtrussischen“ Regierung. Dieses Direktorium umfasste fünf Mitglieder. Allerdings waren die Vertreter der Südregierung in Ekaterinodar bzw. der Nordregierung in Archangel‘sk, der Konstitutionelle Demokrat (Kadett) N. I. Astrov und der gemäßigte Volkssozialist N. V. Čajkovskij, in Abwesenheit gewählt worden und lehnten später eine Mitwirkung im Direktorium ab. Da überdies der als Stellvertreter vorgesehene populäre General M. V. Alekseev am 8. Oktober 1918 im Kampf fiel, fehlte der „Koalition“ von Beginn an eine personelle Verankerung in zwei wichtigen Zentren der sehr brüchigen Front gegen Sowjetrussland. So bestand die Regierung unter dem Vorsitz des gemäßigten Sozialrevolutionärs N. D. Avksent’ev aus dem Konstitutionellen Demokraten V. A. Vinogradov, dem ehemaligen Sozialrevolutionär und späteren Parteigänger der Kadetten P. V. Vologodskij, dem Sozialrevolutionär V. M. Zenzinov sowie dem parteilosen General V. G. Boldyrev.

Formal hatten sich damit die Befürworter einer kollektiven Führung gegenüber den Anhängern einer Diktatur durchgesetzt. Einem wirklichen Konsens stand jedoch entgegen, dass die Sozialisten (Sozialrevolutionäre, Vertreter der Regionalduma Sibiriens, des Bundes der Städte und ländlichen Selbstverwaltungsorgane sowie einzelne Menschewiki) darauf beharrten, dass die Anfang 1918 von den Bolschewiki aufgelöste Konstituierende Versammlung (Konstituante) die einzige Legitimationsbasis einer Regierung für ganz Russland sei. Dies sollte allerdings nur gelten, wenn bis zum 1. Januar 1919 ein Quorum von 250 Mitgliedern der Konstituante (d. h. etwa ein Drittel der tatsächlich gewählten Abgeordneten, deren Gesamtzahl aufgrund unvollständiger Listen mit 767 bis 786 angegeben wurde) erreicht werden konnte. Doch auch im anderen Fall blieb die Möglichkeit, bis zum 1. Februar 1919 wenigstens 170 Abgeordnete (weniger als ein Viertel) zu versammeln, um dieser umstrittenen Lösung zum Durchbruch zu verhelfen.

Ungeachtet dieser Vereinbarung trafen sich jedoch parallel zur Staatskonferenz in Ufa etwa 100 sozialrevolutionäre Mitglieder der Konstituante in Ekaterinburg und erklärten gemeinsam mit dem Großteil der Führung des „Komitees der Mitglieder der Konstituierenden Versammlung“ (Komuč), das sich als legitime Repräsentanz der Konstituante ausgab, dass sie alle Beschlüsse der Staatskonferenz und des Direktoriums nicht anerkennen würden. Dieser innere Bruch schwächte das sozialistische Lager gegenüber den erstarkenden Nationalkonservativen, um die sich in Omsk militärische Kräfte scharten. Dadurch gelang es der noch nicht aufgelösten Provisorischen Regierung Sibiriens, dem Direktorium den Zugriff auf beträchtliche Finanzmittel zu verwehren, die nicht zuletzt für den Aufbau einer funktionsfähigen Verwaltungsstruktur benötigt wurden.

Die Gruppen des rechten Flügels, die sich aus Vertretern der Provisorischen Regierung Sibiriens, der Konstitutionellen Demokraten (Kadetten), der Kosaken und der sozialdemokratischen Gruppe „Edinstvo“ zusammensetzten, hatten in Ufa zwar die Rückbindung an die „alte“ Konstituante nicht verhindern können, betrachteten diese aber weiterhin als nicht mehr repräsentativ. Als das Direktorium wenig später vor der Roten Armee nach Omsk, der Hauptstadt der Konservativen und der radikalen Rechten Sibiriens, ausweichen musste, verengte sich sein Handlungsspielraum weiter. Mit seinen programmatischen Leitsätzen identifizierte sich kein Lager vorbehaltlos, weil sie nicht als Kompromiss ausgehandelt worden waren und deshalb trotz des erkennbaren Bemühens um eine Ausbalancierung der Interessen und eine Mäßigung radikaler Forderungen letztlich niemanden zufrieden stellten. Die Autoren hatten schwer vereinbare Forderungen der beiden Hauptflügel nur lose aneinandergereiht. Beispielsweise sollte es einer „entpolitisierten“ Armee unter der Führung von – meist antisozialistisch eingestellten Offizieren – obliegen, für „Demokratie“, bürgerliche Freiheiten, Recht und Ordnung, regionale Autonomie und „national-kulturelle Selbstbestimmung“ zu kämpfen. Die einen befürchteten eine Neuauflage des wenig entschlussfreudigen Kerenskij-Regimes von 1917. Andere verglichen die Staatskonferenz von Ufa mit der äußerlich prunkvolleren, im Ergebnis aber folgenlosen Moskauer Staatskonferenz vom August 1917.

In der Wirtschaftspolitik standen sozialrevolutionäre Positionen neben Bekenntnissen zum privaten Unternehmertum und zu ausländischen Investitionen. Der Staat sollte auf das Getreidemonopol mit Fixpreisen verzichten, die Kontrolle über Industrie und Handel sowie über die Verteilung von Mangelprodukten aber beibehalten. Die Bauern erhielten das Nutzungsrecht für das von ihnen bestellte Land, wurden aber zugleich auf eine endgültige Lösung der Bodenfrage durch die Konstituierende Versammlung vertröstet. Die Passagen zur Arbeiterpolitik spiegeln einerseits unverhohlene Kritik an den ruinösen Zuständen in den Fabriken bzw. an den Folgen der revolutionären Selbstverwaltung der Betriebe durch die Beschäftigten wider. Andererseits ist der Versuch erkennbar, zwischen Unternehmer- und Arbeiterinteressen zu vermitteln.

Das Direktorium von Ufa war eine kurzlebige, aber wegweisende Etappe der antibolschewistischen Herrschaftsbildung im Bürgerkrieg. Mit ihm erreichte der Einfluss der Mehrheitspartei der Sozialrevolutionäre einen letzten Höhepunkt, bevor sie im Herbst 1918 vollends aus den Machtzentren verdrängt wurde. Das Ziel des im Frühjahr 1918 im Moskauer Untergrund entstandenen Bundes für die Wiedergeburt Russlands, unter Führung der Sozialisten eine breite Einigungsbewegung aller nichtbolschewistischen Kräfte und mit ihr einen Ring von Gegenregierungen um das von den Bolschewiki gehaltene Kerngebiet Russlands zu schaffen, fand in den Regionen nicht die erhoffte Unterstützung. Im Süden blieb das Echo sogar gänzlich aus. Doch auch die im Sommer 1918 noch möglich erscheinende militärische Frontlinie vom Weißen Meer im Norden über die Wolga-Ural-Region bis nach Sibirien konnte nicht geschlossen werden. So blieben den Sozialrevolutionären nur wenige Wochen, um ihr Konzept einer „russischen revolutionären Demokratie“ auf einem begrenzten Territorium an der Mittleren Wolga zu erproben, bevor die Rote Armee das Gebiet wieder unter ihre Kontrolle brachte.

Bereits zwei Tage nach Beginn der Staatskonferenz fiel Kazan’ wieder in die Hände der Bolschewiki. Simbirsk folgte wenig später. Die Flucht des Direktoriums nach Omsk in Westsibirien war bereits ein Zugeständnis an die Konservativen. Doch wäre auch ein Umzug nach Ekaterinburg prekär gewesen, weil dort der bereits erwähnte Kongress der Mitglieder der Konstituante und die mit den Sozialrevolutionären sympathisierende Tschechoslowakische Legion dem Kompromiss von Ufa ablehnend gegenüberstanden. In Omsk bereitete ein Putsch unter Admiral A. V. Kolčak am 18. November 1918 dem Direktorium ein Ende. Führende Mitglieder der sozialistischen Parteien wurde nach der Inhaftierung ins Exil getrieben, während die Organisationen fortan kaum weniger entschieden bekämpft wurden als die Bolschewiki. Die Diktatur des Admirals wurde von den alliierten Interventionsmächten, wenn auch mit Vorbehalten, stärker unterstützt als andere Gegenregierungen. Auch die Südregierung unter General A. I. Denikin sah sich schließlich zu einer formellen Anerkennung Kolčaks als Obersten Regenten gedrängt. Omsk war nun zum Zentrum des Kampfes gegen die Bolschewiki geworden.

Damit war das Komuč mit seinem Versuch, die „alte“ Konstituante wiederzubeleben und eine legitime Nachfolgebehörde für die im Oktober 1917 gestürzte Provisorische Regierung zu schaffen, endgültig gescheitert. Das Konzept der Sozialrevolutionäre von einer genuin russischen demokratischen Alternative zu den Bolschewiki hatte sich unter den Bedingungen des eskalierenden Bürgerkriegs als illusorisch erwiesen. Zum einen zeigte sich die Partei der militärischen Entschlossenheit und dem Rigorismus sowohl der Bolschewiki auf der Linken als auch der staatsorientierten Kräfte auf der Rechten organisatorisch unterlegen. Zum anderen mangelte es ihrer Strategie eines „dritten Weges“ zwischen „roter“ und „weißer“ Diktatur an einer kritischen Einschätzung der Gegebenheiten. Selbst in den Hochburgen an der Mittleren Wolga verweigerten ihnen die Bauern die Gefolgschaft, wenn sie für ein abstraktes Ziel wie die Wiedereinberufung der Konstituierenden Versammlung mobilisiert werden sollten oder wenn die sozialistische Regierung von Samara eine Revision der „wilden“ Landaneignungen ankündigte, um die Anarchie in der Landwirtschaft und die sinkende Produktivität zu bekämpfen. Ohne aktive bäuerliche Massenbasis besaßen die Sozialrevolutionäre aber keine Startvorteile gegenüber den vielen konkurrierenden Kräften um die Vorherrschaft im Kampf gegen die Bolschewiki. Sie mussten sich schließlich dem militärischen Übergewicht der in Sibirien entstandenen Regionalmacht beugen.

Die Gründungsakte von Ufa spiegelt den komplexen Prozess der politischen Machtbildung und der programmatischen Orientierung nach dem revolutionären Zerfall des Zarenreiches in einer der wichtigsten Regionen des russischen antibolschewistischen Widerstandes wider. Da keine Einigung auf einen Minimalkatalog aktueller Aufgaben erreicht worden war, lasen die zerstrittenen Gruppen nur das aus dem Dokument heraus, was ihren eigenen Interessen entsprach. Die Auflösung der alten Parteibindungen beschleunigte sich. Die Partei der Sozialrevolutionäre, die sich bereits im November 1917 in einen kleineren linken und in einen mehrheitlichen rechten Flügel gespalten hatte, stürzte in weitere Fraktionskämpfe. War schon die sozialrevolutionäre Regierung, die am 24. September 1918 von der Roten Armee aus Samara vertrieben wurde, den Radikalen in den eigenen Reihen zu wenig revolutionär und den Gemäßigten zu radikal erschienen, so geriet das Direktorium von Ufa erst recht zwischen alle Fronten.

Ein führender Sozialrevolutionär, A. A. Argunov, beschrieb die fortschreitende Radikalisierung des Bürgerkriegs vereinfachend mit den Worten, die Sozialisten hätten sich in einem Abwehrkampf gegen „zwei Bolschewismen“ befunden, nämlich gegen die linke Tyrannei der Bolschewiki und gegen die rechte Militärdiktatur der „staatlichen Kräfte“. Den Sozialrevolutionären sei es jedoch nicht gelungen, die Mitte zwischen diesen Polen programmatisch zu füllen und organisatorisch zu stabilisieren.

Николаус Катцер, 2011 (обновлено 2024)

Летом 1918 года Чехословацкий корпус отбил у Красной Армии крупные города в Среднем Поволжье. На этом фоне около 170 делегатов, съехавшихся в Уфу, призваны были выработать и принять совместную политическую и военную программу. Номинально они представляли более двадцати региональных правительств на территории бывшей царской империи, а также крупнейшие небольшевистские партии, экономические союзы, органы самоуправления и казачьи соединения. Но наиболее широко были представлены в Уфе правительства из Самары и Омска, поэтому противоречия между ними в наибольшей степени определяли ход совещания.

Важнейшим итогом двухнедельных дебатов на этом Государственном совещании стало формирование «всероссийского» правительства – т. н. Уфимской директории, состоявшей из пяти членов. Правда, представители южного (из Екатеринодара) и северного (из Архангельска) правительств – соответственно конституционный демократ (кадет) Н. И. Астров и умеренный народный социалист Н. В. Чайковский – были избраны заочно, впоследствии они отказались от участия в Директории. Поскольку авторитетный генерал М. В. Алексеев, который должен был занять пост заместителя председателя правительства, 8 октября 1918 г. погиб, в «коалиции» с самого начала не оказалось персональных представителей от этих двух центров, важных для удержания общей линии фронта против Советов. В итоге в правительство под председательством умеренного эсера Н. Д. Авксентьева вошли конституционный демократ В. А. Виноградов, бывший эсер / затем сторонник кадетов П. В. Вологодский, эсер В. М. Зензинов и беспартийный генерал В. Г. Болдырев.

Формально проводники коллективного руководства взяли верх над сторонниками диктатуры. Однако препятствием на пути к подлинному консенсусу между ними было то обстоятельство, что социалисты (эсеры, представители региональной Сибирской думы, Союза городов и сельских органов самоуправления, отдельные меньшевики) настаивали, чтобы Учредительное собрание, разогнанное большевиками в начале 1918 года, стало единственной легитимной базой для создания всероссийского правительства. Но это могло произойти, только если бы к 1 января 1919 г. был достигнут кворум из 250 членов Учредительного собрания (это около трети избранных на Учредительное собрание делегатов, общее число которых, согласно неполным спискам, составляло от 767 до 786 человек). Так или иначе, еще была возможность собрать к 1 февраля 1919 года по меньшей мере 170 делегатов Учредительного собрания (менее четверти от общего их числа), чтобы закрыть этот вызывавший споры вопрос.

Однако несмотря на, казалось бы, достигнутое соглашение, параллельно этому проходившему в Уфе совещанию в Екатеринбурге собрались около 100 эсеров-членов Учредительного собрания и вместе с большинством из руководства Комитета членов Учредительного собрания (Комуча), утверждавшего себя в качестве его легитимного репрезентанта, заявили, что не признают никаких решений Уфимского Государственного совещания / Директории. Этот внутренний раскол ослабил позиции социалистов в сравнении с набиравшими силу национал-консерваторами, вокруг которых в Омске накапливались воинские силы. В результате еще не распущенному к тому времени Временному Сибирскому правительству удалось лишить Директорию доступа к значимым финансовым ресурсам, необходимым ей в т. ч. для создания дееспособной структуры управления.

Представители правого крыла участников Государственного совещания в Уфе, – а к нему относились делегаты от Временного Сибирского правительства, кадетов, казаков и социал-демократической группы «Единство», – не могли препятствовать привязке новообразованного правительства к «старому» Учредительному собранию. Однако они не рассматривали Учредительное собрание как единственное легитимное репрезентативное. А когда Директории пришлось позднее бежать от Красной Армии в Омск, столицу консервативных сил и правых радикалов Сибири, то его пространство для действий сузилось еще больше. Ни один политический лагерь не идентифицировал себя безоговорочно с руководящими принципами Директории, поскольку те не были согласованы в качестве компромисса, а потому никого в конечном итоге не удовлетворяли, несмотря на все усилия сбалансировать разные интересы и умерить радикальные требования. Плохо согласуемые позиции двух основных противостоявших большевикам политических сил были просто механически соединены. Так, «деполитизированная» армия под руководством офицеров, в основном не принявших программных требований социалистов, должна была сражаться за «демократию», гражданские свободы, закон и порядок, региональную автономию и «национально-культурное самоопределение». Некоторые опасались, что Директория станет новой редакцией нерешительного режима Керенского 1917 года. Другие сравнивали Государственное совещание в Уфе с Государственным совещанием в Москве в августе 1917 года, даже более репрезентативным, однако тогда это не закончилось в результате ничем.

В области экономической политики позиции эсеров склонялись к поддержке частного предпринимательства и иностранных инвестиций. Государству, по их мнению, следовало отказаться от хлебной монополии с фиксированными ценами, но сохранить за собой контроль над промышленностью и торговлей, а также над распределением дефицитных продуктов. Крестьяне должны были получить право пользования обрабатываемой ими землей, однако окончательное решение по поводу земельного вопроса должно было принять Учредительное собрание. Что касалось взглядов эсеров в отношении рабочих, то, с одной стороны, они открыто критиковали вредные/тяжелые условия производства, следствием которых было возникновение органов революционного самоуправления рабочих на предприятиях, с другой стороны, они, как это явствует из их манифестов, рассчитывали стать посредниками в разрешении конфликта интересов предпринимателей и рабочих.

Уфимская директория явилась краткосрочным, но показательным этапом в организации органов власти, альтернативных большевистским, в годы гражданской войны. Влияние эсеров, – а они представляли в Директории большинство, – достигло на этом этапе своего пика, прежде чем осенью 1918 года их полностью вытеснили из центров власти. Целью возникшего в московском подполье весной 1918 года Союза возрождения России было создание под руководством социалистов широкого движения по объединению всех небольшевистских сил, а с этим кольца небольшевистских правительств вокруг удерживаемого большевиками центра России. Однако в регионах эта инициатива не нашла той поддержки, на которую социалисты надеялись. На юге России она даже не отозвалась эхом. Казавшуюся еще летом 1918 года возможной единую линию военного противостояния большевикам от Белого моря на севере через Волго-Уральский регион до Сибири выстроить не удалось. Так что в распоряжении эсеров оставалось лишь несколько недель, чтобы опробовать свою концепцию «русской революционной демократии» на ограниченной территории Среднего Поволжья, пока Красная Армия снова не вернула ее под свой контроль.

Всего через два дня после начала Государственного совещания в Уфе Казань снова оказалась в руках большевиков. Вскоре они захватили Симбирск. Последовавшее за этим бегство Директории в Омск в Западную Сибирь стало уступкой лагерю консерваторов. Но вариант с возможным переездом Директории в Екатеринбург вселял еще бóльшие сомнения, поскольку упомянутый выше екатеринбургский съезд членов Учредительного собрания и симпатизировавший эсерам Чехословацкий корпус не приняли уфимского компромисса. Переворот под руководством адмирала А. В. Колчака в Омске 18 ноября 1918 года положил конец Директории. Ведущие члены социалистических партий были после ареста высланы, и с объединениями социалистов с тех пор боролись едва ли не менее энергично, чем с большевиками. Пусть и с оговорками, но диктатура адмирала Колчака получила со стороны союзных сил интервентов бóльшую поддержку, чем другие боровшиеся с большевиками правительства на территории России. И даже правительство юга России, которое возглавлял генерал А. И. Деникин, склонялось к формальному признанию Колчака в качестве верховного правителя России. Омск стал центром борьбы с большевиками.

Таким образом, Комуч окончательно потерпел неудачу в своей попытке возродить «старое» Учредительное собрание и создать легитимную власть, которая выступила бы преемницей Временного правительства, свергнутого в октябре 1917 года. Концепция эсеров о подлинно русской демократической альтернативе большевистскому режиму оказалась иллюзорной в условиях обострявшейся гражданской войны. С одной стороны, в организационном плане, что касалось решительных военных действий и жесткости, партия эсэров уступала как большевикам слева, так и ориентированным на государство правым силам. С другой стороны, их стратегии «третьего пути» между «красной» и «белой» диктатурой явно недоставало критической оценки происходящего. Даже там, где их позиции были наиболее сильны, а именно в Среднем Поволжье, крестьяне отказывались следовать за ними, когда их пытались мобилизовать во имя некой абстрактной цели, например, повторного созыва Учредительного собрания, или когда социалистическое правительство Самары объявило о ревизии практики «дикого» захвата земель, имея в виду преодолеть анархию в сельском хозяйстве и снижение его производительности. Без активной массовой поддержки со стороны крестьян эсеры не имели в борьбе с большевиками никаких стартовых преимуществ перед многими конкурировавшими с ними политическими силами. В конце концов, им пришлось подчиниться военному диктату повсеместно возникавших в Сибири региональных правительств.

Акт об образовании Уфимской директории отражает сложный процесс формирования политической власти и программной политической ориентации в одном из важнейших регионов антибольшевистского сопротивления после распада царской империи. Поскольку в Уфе так и не было достигнуто соглашение по минимальному перечню задач, стоявших перед учредителями Директории, разно ориентированные в политическом отношении группы видели в этом документе лишь то, что отвечало их собственным интересам. Распад старых партийных объединений ускорился. Партия эсеров, которая уже в ноябре 1917 года раскололась на менее многочисленное левое крыло и правое большинство, погрузилась в дальнейшую фракционную борьбу. Если правительство эсеров, изгнанное 24 сентября 1918 года из Самары Красной Армией, казалось радикалам из рядов эсеров недостаточно революционным, а умеренным – слишком радикальным, то Уфимская директория оказалась в еще большей ловушке между всеми фронтами.

Упрощая ситуацию, один из видных эсеров А. А. Аргунов охарактеризовал прогрессировавшую радикализацию гражданской войны так: социалисты вели оборонительную борьбу против «двух большевизмов», а именно, собственно, против левой тирании большевиков и против правой военной диктатуры «государственников». В программном отношении эсерам не удалось заполнить середину между этими полюсами и стабилизировать ее в организационном плане.

Gründungsurkunde der Allrussländischen Obersten Macht, 26. August - 10. September 1918 (8. - 23. September) 1918

Die Staatskonferenz, bestehend aus dem Kongress der Mitglieder der Allrussländischen Konstituierenden Versammlung und den dafür bevollmächtigten Vertretern des Komitees der Mitglieder der Allrussländischen Konstituierenden Versammlung, der Provisorischen Regierung Sibiriens, der Regionalregierung des Urals, der Kosakenheere von Orenburg, des Urals, Sibiriens, von Irkutsk, von Semirečensk, vom Enisej und von Astrachan', den Vertretern der Regierungen Baškiriens, der Alaš [Orda] und Turkestans, der Nationalverwaltung der Turk-Tataren Innenrusslands und Sibiriens, der Provisorischen Regierung Estlands, den Vertretern des Kongresses der Städte und Zemstva Sibiriens, des Urals und des Wolgagebiets, den Vertretern politischer Parteien und Organisationen – der Partei der Sozialrevolutionäre, der Russländischen Sozialdemokratischen Arbeiterpartei, der Partei der Volkssozialisten, der Partei der Volksfreiheit, der Allrussländischen Sozialdemokratischen Organisation „Einheit“ und des Bundes für die Wiedergeburt Russlands, hat in einmütigem Bestreben zur Rettung des Landes, zur Wiederherstellung seiner Einheit und zur Sicherung seiner Unabhängigkeit beschlossen:

die gesamte Fülle der Obersten Macht auf dem gesamten Territorium des Russländischen Staates der Allrussländischen Provisorischen Regierung, bestehend aus den fünf Personen Nikolaj Dmitrievič Avksent’ev, Nikolaj Ivanovič Astrov, Generalleutnant Vasilij Georgievič Boldyrev, Petr Vasil’evič Vologodskij und Nikolaj Vasil’evič Čajkovskij, zu übertragen.

Die Allrussländische Provisorische Regierung lässt sich bei ihrer Tätigkeit von den folgenden, durch die vorliegende Urkunde festgelegten Grundsätze leiten:

Allgemeine Grundsätze

1. Die Allrussländische Provisorische Regierung ist bis zur Einberufung der Allrussländischen Konstituierenden Versammlung die einzige Trägerin der Obersten Macht auf dem gesamten Territorium des Russländischen Staates.
2. Alle Funktionen der Obersten Macht, die angesichts der entstandenen Bedingungen zeitweise durch die Regionalregierungen ausgeübt werden, sollen an die Allrussländische Provisorische Regierung übergeben werden, sobald sie dies fordert.
3. Die Festlegung der Zuständigkeitsbereiche für die Regionalregierungen nach den Prinzipien breiter Gebietsautonomie und auf der Grundlage des unten erläuterten Aktionsprogramms der Regierung wird dem Ratschluss der Allrussländischen Provisorischen Regierung überlassen.

Die Verpflichtungen der Regierung gegenüber der Allrussländischen Konstituierenden Versammlung

Es wird zur unerlässlichen Verpflichtung der Allrussländischen Provisorischen Regierung gemacht:

1. Dem als staatsrechtliches Organ wirkenden Kongress der Mitglieder der Konstituierenden Versammlung bei seiner eigenständigen Arbeit zur Sicherstellung der Anreise von Mitgliedern der Allrussländischen Konstituierenden Versammlung und zur Beschleunigung und Vorbereitung einer erneuten Tätigkeit der Konstituierenden Versammlung in der gegenwärtigen Zusammensetzung die größtmögliche Unterstützung zu gewähren.
2. Sich unablässig von den unbestreitbaren obersten Rechten der Konstituierenden Versammlung leiten zu lassen und unermüdlich darüber zu wachen, damit in der Tätigkeit aller der Provisorischen Regierung untergeordneten Organe nichts zugelassen werde, das zu einer Minderung der Rechte der Konstituierenden Versammlung oder zu einer Verzögerung bei der Wiederherstellung ihrer Arbeit führen könnte.
3. Der Konstituierenden Versammlung über ihre Tätigkeit Bericht zu erstatten, sobald die Konstituierende Versammlung ihre Arbeiten für wiederaufgenommen erklärt, und sich bedingungslos der Konstituierenden Versammlung als der einzigen Obersten Macht im Lande unterzuordnen.

Anmerkung: Dazu wird ein Beschluss des Kongresses der Mitglieder der Allrussländischen Konstituierenden Versammlung vom 16. September 1918 beigefügt.

Aktionsprogramm der Provisorischen Regierung

Bei ihrer Tätigkeit zur Wiederherstellung der staatlichen Einheit und Unabhängigkeit Russlands soll die Allrussländische Provisorische Regierung die folgenden unaufschiebbaren Aufgaben an die erste Stelle rücken:

1. Den Kampf für die Befreiung Russlands von der Sowjetmacht;
2. Die Wiedervereinigung der entrissenen, abgefallenen und voneinander getrennten Gebiete Russlands;
3. Die Nichtanerkennung des Vertrages von Brest-Litovsk und aller weiteren Verträge internationalen Charakters, die sowohl im Namen Russlands als auch von einzelnen seiner Teile nach der Februarrevolution von welcher Macht auch immer geschlossen worden sind, ausgenommen die der Allrussländischen Provisorischen Regierung, und die Wiederherstellung der Wirkungsmächtigkeit der vertraglichen Beziehungen zu den Mächten der Entente;
4. Die Fortsetzung des Krieges gegen die deutsche Koalition.

Im Bereich der Innenpolitik soll die Provisorische Regierung die nachfolgenden Ziele verfolgen:

I. Im Militärbereich

1. Die Wiederherstellung einer starken, kampffähigen und einheitlichen Russländischen Armee, die außerhalb des Einflusses politischer Parteien zu stellen und in Gestalt ihres Oberkommandos der Allrussländischen Provisorischen Regierung unterzuordnen ist;
2. Die vollständige Nichteinmischung der Militärbehörden in den Bereich der Zivilverwaltung, mit Ausnahme der Örtlichkeiten, die Schauplatz von Militärhandlungen sind oder durch Verordnungen der Regierung in den Kriegszustand versetzt worden sind, wenn dies eine extreme staatliche Notwendigkeit erfordert;
3. Die Herstellung fester Militärdisziplin nach den Prinzipien der Gesetzlichkeit und der Achtung der Persönlichkeit;
4. Die Nichtzulassung politischer Organisationen von Militärbediensteten und das Fernhalten der Armee von der Politik.

II. Im Zivilbereich

1. Das sich befreiende Russland nach den Prinzipien der Anerkennung breiter Autonomierechte für seine einzelnen Regionen auf der Grundlage von geographischen, wirtschaftlichen und ethnischen Merkmalen zu organisieren, mit der Absicht, den Staatsaufbau durch die unumschränkt herrschende Konstituierende Versammlung nach föderativen Prinzipien endgültig zu gestalten;
2. Die Anerkennung der Rechte nationaler Minderheiten, welche kein gesondertes Territorium einnehmen, auf kulturell-nationale Selbstbestimmung;
3. Die Wiederherstellung der demokratischen städtischen und ländlichen Selbstverwaltung in den von der Sowjetmacht befreiten Teilen Russlands und die Festlegung von Neuwahlen in kürzester Frist;
4. Die Herstellung aller bürgerlichen Freiheiten;
5. Das Ergreifen von Maßnahmen zum wirksamen Schutz der öffentlichen Sicherheit und der staatlichen Ordnung.

III. Im Bereich der Volkswirtschaft

1. Der Kampf gegen die wirtschaftliche Zerrüttung;
2. Unterstützung der Entwicklung der Produktivkräfte des Landes. Heranziehung von russischem und ausländischem Privatkapital zur Förderung der Produktion und die Ermunterung von Privatinitiative und Unternehmergeist;
3. staatliche Regulierung von Industrie und Handel;
4. Ergreifen von Maßnahmen zur Erhöhung der Arbeitsproduktivität und Kürzung des unproduktiven Verbrauchs von Nationaleinkommen;
5. Entwicklung der Arbeitsgesetzgebung auf der Grundlage eines wirksamen Arbeitsschutzes sowie die gesetzliche Regelung der Bedingungen für die Einstellung und für die Entlassung von Arbeitern;
6. Anerkennung vollständiger Koalitionsfreiheit;
7. Abkehr vom Getreidemonopol und von Festpreisen im Bereich der Lebensmittelpolitik unter Beibehaltung der normierten Verteilung derjenigen Produkte, die nicht in ausreichender Menge vorhanden sind. Verfolgung einer staatlichen Beschaffungspolitik unter Beteiligung von Privathandel und Kooperativen;
8. im Finanzbereich Kampf gegen die Entwertung des Papiergeldes, Wiederherstellung des Steuerapparats und Verstärkung der direkten Einkommensbesteuerung sowie der indirekten Besteuerung;
9. Im Bereich der Bodenpolitik belässt die Provisorische Allrussländische Regierung das Land in den Händen seiner faktischen Nutzer, ohne solche Veränderungen in den bestehenden Bodenbeziehungen zuzulassen, welche eine Lösung der Bodenfrage in vollem Umfang durch die Konstituierende Versammlung behindern würden. Des Weiteren ergreift sie, unter Berücksichtigung der Gewohnheiten und wirtschaftlichen Besonderheiten der einzelnen Regionen und Gebiete, Maßnahmen zur umgehenden Wiederaufnahme der Bemühungen um eine Regelung der Bodennutzung nach den Prinzipien einer maximalen Vergrößerung des kultivierbaren Landes und der Erweiterung werktätiger Bodennutzung.

Ordnung für eine Änderung der Regierungszusammensetzung

1. Die Provisorische Allrussländische Regierung handelt als Kollegialorgan, indem sie die Oberste Macht nach den genannten Grundsätzen ausübt. Ihre Mitglieder sind bis zum Zusammentritt der Konstituierenden Versammlung niemandem verantwortlich und nicht absetzbar.
2. Für den Fall des Ausscheidens des einen oder anderen Mitglieds aus dem Bestand der Provisorischen Regierung werden als Stellvertreter gewählt: Andrej Aleksandrovič Argunov, Vladimir Aleksandrovič Vinogradov, Infanteriegeneral Michail Vasil’evič Alekseev, Vasilij Vasil’evič Sapožnikov und Vladimir Michajlovič Zenzinov.
3. Im Fall des Ausscheidens irgendeines Mitglieds der Provisorischen Allrussländischen Regierung ersetzt der Stellvertreter den Ausgeschiedenen. Stellvertreter N. D. Avksent’evs ist A. A. Argunov, N. I. Astrovs V. A. Vinogradov, V. G. Boldyrevs M. V. Alekseev, P. V. Vologodskijs V. V. Sapožnikov und N. V. Čajkovskijs V. M. Zenzinov.
4. Da es für die Provisorische Allrussländische Regierung notwendig ist, umgehend in ihrer vollständigen Zusammensetzung zur Ausübung der Macht und zur Verwaltung des Staates überzugehen, sollen vor der Ankunft der derzeit abwesenden Mitglieder umgehend deren persönliche Stellvertreter in ihren Bestand eintreten.
5. Die Mitglieder der Provisorischen Allrussländischen Regierung leisten bei ihrem Eintritt das feierliche Versprechen gemäß dem hier beigefügten Text.

Für den Vorsitzenden Staatskonferenz:

Der stellvertretende Vorsitzende Evgenij Francevič Rogovskij,

Mitglied der Allrussländischen Konstituierenden Versammlung.

Der stellvertretende Vorsitzende der Staatskonferenz, Versorgungsminister der Provisorischen Regierung Sibiriens, I. I. Serebrjannikov.

Der Sekretär der Staatskonferenz und Mitglied der Konstituierenden Versammlung, Boris Moiseenko.

Der Sekretär der Staatskonferenz und Mitglied der Regionalregierung des Urals,

Petr Murašev.

Die Mitglieder der Allrussländischen Konstituierenden Versammlung:

K. Burevoj, Michail Gendel’man, Apol. Nik. Kruglikov, V. Podvickij, O. S. Minor, N. Ivanov, D. Rozenbljum, G. Teregulov, V. Pavlov, V. Pankratov, N. Zdobnov, G. Titov, S. Šendrikov, Barancev, N. Oganovskij, K. Šumakov, S. Volodin, Moisej Krol’, A. Vlasov, V. Ch. Tanačev, S. Lotošnikov, N. Fomin, M. Vozmitel’, B. Archangel’skij, A. Šapošnikov, D. Šnyrev, A. Minin, N. Levčenko, M. Slonin, V. Mamonov, V. L. Utgov, B. Sokolov, F. Tuchvatullin, N. Ljubimov, Iv. Vasil’ev, V. Lomšakov, M. Achmerov, D. Petrov, Vissarion Gurevič, V. Vladykin, Koz’ma Gurov, A. Devizorov, B. Černenkov, P. Suchanov, Ach. Bajtursunov, A. Beremžanov, G. A. Alimbekov, S. Doščanov, Ipmagomet, A. Zisman, L. Efremov, M. Lindberg, V. Alekseevskij, L. Krol’, V. Matuškin, M. F. Tuchtarov, Breškovskaja, E. Lazarev, V. Vol’skij, M. Svjatickij.

Die Vertreter des Komitees der Mitglieder der Allrussländischen Konstituierenden Versammlung:

M. Vedenjapin

Die Vertreter der Provisorischen Regierung Sibiriens:

Generalmajor Ivanov-Rinov, der geschäftsführende Innenminister S. Starynkevič, für die Sibirische Regierung und die Sibirischen Kosaken Generalleutnant G. Katanaev, Oberst Bobrik, der Kommissar des Uralgebiets Professor Petr Maslov.

Die Vertreter der Provisorischen Regionalregierung des Urals:

Koščeev, Ip. Vojtov.

Die Vertreter der Heeresregierungen der Kosakenheere:

Des Heeres der Uralkosaken, General M. Chorošchin.

Der Vertreter des Sibirischen Kosakenheeres und Vertreter des Heeresatamans, der Kosakenoberstleutnant E. Berezlovskij.

Der Stellvertreter des Semirečensk-Kosakenheeres Il’ja Šendrikov.

Der Stellvertreter des Enisej-Heeres Prokopij Šuvaev.

Des Astrachan-Kosakenheeres G. Astachov.

Des Irkutsk-Kosakenheeres I. Peženskij.

Der Vertreter der Regierung Baškiriens:

Das Mitglied der Regierung Baškiriens Iskander Bek-Muchametiarovič Sultanov.

Die Vertreter der kirgisischen Regierung „Alaš Orda“:

Der Vertreter der autonomen Alaš und Vorsitzende der Alas-Orda Alichan Bukejchan, Imam Alimbek.

Die Vertreter der Provisorischen Regierung des autonomen Turkestans:

Der Vorsitzende der Provisorischen Regierung M. Čokaev, das Mitglied der Provisorischen Regierung des autonomen Turkestan A. Urazaev, das Mitglied des Provisorischen Volksrates Turkestans S. A. Muftizade.

Die Vertreter der Nationalverwaltung der Turk-Tataren Innenrusslands und Sibiriens:

Die Vertreter der Nationalverwaltung der muslimischen Turk-Tataren Innenrusslands und Sibiriens Džantjurin, M. G. Ischakov, Sultan-Bek Šagi-Bekovič Mamleev.

Die Vertreter der Provisorischen Regierung Estlands:

B. Linde, A. L. Kaelas, Aleksej Neu.

Die Vertreter des Kongresses der Städte und Zemstva Sibiriens, des Urals und des Wolgagebiets:

I. Achtjamov, A. Gačičeladze, S. Tret’jakov, N. Mitkevič.

Die Vertreter der Zentralkomitees der politischen Parteien und Organisationen:

Des Zentralkomitees der Partei der Sozialrevolutionäre Michail Gendel’man, Flor. Fedorovič, der Delegation der Sozialdemokratischen Arbeiterpartei B. Kibrik, S. M. Lepskij, des Zentralkomitees der Partei der Volkssozialisten-Trudoviki F. Čembulov, S. Znamenskij, I. Suchanov.

Das Mitglied des Zentralkomitees der allrussländischen sozialdemokratischen Organisation „Einheit“ V. Fomin.

Des Zentralkomitees der Partei der Volksfreiheit A. I. Korobov, A. P. Mel’gunov.

Der Vertreter des Bundes für die Wiedergeburt Russlands S. Znamenskij.

Originalunterschriften:

Provisorische Allrussländische Regierung:

N. Avksent’ev

V. Boldyrev

V. Zenzinov

V. Sapožnikov

Der Geschäftsführer der Provisorischen Allrussländischen Regierung A. Kruglikov.

Für die Richtigkeit:

In Vertretung des Kanzleichefs Permjakov

Hier nach: S. L. Piontkovskij (Hrsg.), Graždanskaja vojna v Rossii (1918 – 1921gg.). Chrestomatija. [Der Bürgerkrieg in Russland (1918-1922). Lehrbuch]. Moskva: Izd. Kommunističeskogo universiteta im. Jakova Sverdlova, 1925, Online. (Übersetzung von N. Katzer)

Акт об образовании всероссийской верховной власти, 26 августа - 10 сентября 1918 (8 - 23 сентября) 1918

Государственное Совещание в составе Съезда Членов Всероссийского Учредительного Собрания и уполномоченных на то представителей Комитета Членов Всероссийского Учредительного Собрания, Сибирского Временного Правительства, Областного Правительства Урала, Казачьих Войск, Оренбургского, Уральского, Сибирского, Иркутского, Семиреченского, Енисейского, Астраханского, представителей правительств: Башкирии, Алаш, Туркестана и национального управления Тюрко-Татар внутренней России и Сибири и Временного Эстонского Правительства, представителей съезда городов и земств Сибири, Урала и Поволжья, представителей политических партий и организаций: партии социалистов-революционеров, российской социал-демократической рабочей партии, трудовой народно-социалистической партии, партии Народной Свободы, Всероссийской социал-демократической организации «Единство» и Союза Возрождения России – в единодушном стремлении к спасению страны, воссозданию ее единства и обеспечению ее независимости постановило:

Вручить всю полноту Верховной Власти на всем пространстве Государства Российского Временному Всероссийскому Правительству в составе пяти лиц: Николая Дмитриевича Авксентьева, Николая Ивановича Астрова, Генерал-лейтенанта Василия Георгиевича Болдырева, Петра Васильевича Вологодского и Николая Васильевича Чайковского.

Временное Всероссийское Правительство в своей деятельности руководствуется следующими установленными настоящим актом положениями.

Общие положения

1. Временное Всероссийское Правительство, впредь до созыва Всероссийского Учредительного Собрания, является единственным носителем Верховной Власти на всем пространстве Государства Российского.
2. Все функции Верховной Власти, временно отправляемые в виду создавшихся условий Областными Правительствами, должны быть переданы Временному Всероссийскому Правительству, как только оно того потребует.
3. Установление пределов компетенции Областных Правительств, на началах широкой автономии областей и на основах приведенных в изложенной ниже программе деятельности Правительства, предоставляется мудрости Временного Всероссийского Правительства.

Обязанности правительства в отношении Всероссийского Учредительного собрания.

В непременную обязанность Временного Всероссийского Правительства вменяется:

1. Всемерное содействие функционирующему, как государственно-правовой орган, Съезду Членов Учредительного Собрания в его самостоятельной работе по обеспечению приезда членов Учредительного Собрания и по ускорению и подготовке возобновления занятий Учредительного Собрания настоящего состава.
2. Неуклонное руководство в своей деятельности непререкаемыми верховными правами Учредительного Собрания и неустанное наблюдение, чтобы в деятельности всех подчиненных Временному Правительству органов не было допущено ничего могущего клониться к умалению прав Учредительного Собрания или к замедлению в возобновлении его работ.
3. Представление отчета в своей деятельности Учредительному Собранию, немедленно по объявлению Учредительным Собранием своих работ возобновленными, и безусловное подчинение Учредительному Собранию как единственной в стране верховной власти.

Примечание: к сему прилагается постановление Съезда членов Всероссийского Учредительного Собрания от 16 сентября 1918 года.

Программа работ Временного Правительства.

В своей деятельности по восстановлению государственного единства и независимости России, Временное Всероссийское Правительство должно ставить в первую очередь следующие неотложные задачи:

1. Борьба за освобождение России от советской власти.
2. Воссоединение отторгнутых, отпавших и разрозненных областей России.
3. Непризнание Брестского и всех прочих договоров международного характера, заключенных как от имени России, так и отдельных ее частей после февральской революции, какой бы то ни было властью, кроме Российского Временного Правительства, и восстановление фактической силы договоренных отношений с державами согласия.
4. Продолжение войны против германской коалиции.

В сфере внутренней политики Временное Правительство должно преследовать нижеследующие цели:

I. В области военной

1. Воссоздание сильной, боеспособной, единой Российской армии, поставленной вне влияния политических партий и подчиненной, в лице ее высшего командования, Всероссийскому Временному Правительству.
2. Полное невмешательство военных властей в сферу гражданскаго управления, за исключением местностей, входящих в театр военных действий или объявленных указами Правительства на военном положении, когда это вызывается крайней государственной необходимостью.
3. Установление крепкой военной дисциплины, на началах законности и уважения к личности.
4. Недопустимость политических организаций военнослужащих и устранение армии от политики.

II. В области гражданской

1. Устроение освобождающейся России на началах признания за ее отдельными областями прав широкой автономии, обусловленной как географическим и экономическим, так и этническим признаками, предполагая окончательное установление государственной организации на федеративных началах полновластным Учредительным Собранием.
2. Признание за национальными меньшинствами, не занимающими отдельной территории, прав на культурно-национальное самоопределение.
3. Восстановление в освобождаемых от советской власти частях России демократического городского и земского самоуправления, с назначением перевыборов в ближайший срок.
4. Установление всех гражданских свобод.
5. Принятие мер к действительной охране общественной безопасности и государственного порядка.

III. В области народно-хозяйственной

1. Борьба с хозяйственной разрухой.
2. Содействие развитию производительных сил страны. Привлечение к производству частного капитала русского и иностранного и поощрение частной инициативы и предприимчивости.
3. Государственное регулирование промышленности и торговли.
4. Принятие мер к повышению производительности труда, и сокращение непроизводительного потребления национального дохода.
5. Развитие рабочего законодательства на началах действительной охраны труда и регулирование условий найма и увольнения рабочих.
6. Признание полной свободы коалиций.
7. В сфере продовольственной политики отказ от хлебной монополии и твердых цен, с сохранением нормировки распределения продуктов, имеющихся в недостаточном количестве. Государственные заготовки, при участии частно-торгового и кооперативного аппарата.
8. В сфере финансовой – борьба с обесценением бумажных денег, восстановление налогового аппарата и усиление прямого подоходного и косвенного обложения.
9. В области земельной политики Временное Всероссийское Правительство, не допуская таких изменений в существующих земельных отношениях, которые мешали бы разрешению Учредительным Собранием земельного вопроса в полном объеме, оставляет землю в руках ее фактических пользователей и принимает меры к немедленному возобновлению работ по урегулированию землепользования на началах максимального увеличения культивируемых земель и расширения трудового землепользования, применяясь к бытовым и экономическим особенностям отдельных областей и районов.

Порядок изменения состава правительства

1. Осуществляя на указанных основаниях верховную власть, Временное Всероссийское Правительство действует, как орган коллегиальный. Члены его до Учредительного Собрания не ответственны и не сменяемы.
2. На случай выбытия из состава Временного Правительства того или другого члена его в качестве заместителей избираются: Андрей Александрович Аргунов, Владимир Александрович Виноградов, генерал от инфантерии Михаил Васильевич Алексеев, Василий Васильевич Сапожников и Владимир Михайлович Зензинов.
3. В случае выбытия кого-либо из членов Временного Всероссийского Правительства, изменение состава его совершается в порядке вступления на место выбывшего его заместителя. Заместителем Н. Д. Авксентьева считается А. А. Аргунов, Н. И. Астрова – В. А. Виноградов, В. Г. Болдырева – М. В. Алексеев, П. В. Вологодского – В. В. Сапожников и Н. В. Чайковского – В. М. Зензинов.
4. В виду необходимости для Временного Всероссийского Правительства немедленно приступить к осуществлению власти и управлению Государством в полном своем составе, в состав его, впредь до прибытия отсутствующих ныне членов, немедленно должны вступить их персональные заместители.
5. Члены Временного Всероссийского Правительства при вступлении в него дают торжественное обещание по прилагаемому при сем тексту.

За Председателя Государственного Совещания

Товарищ Председателя Евгений Францевич Роговский,

Член Учредительного Всероссийского Собрания.

Товарищ Председателя Государственного Совещания, Министр

Снабжения Сибирского Временного Правительства И. И. Серебрянников.

Секретарь Государственного Совещания, Член Учредительного Собрания Борис Моисеенко.

Секретарь Государственного Совещания, член Областного Правительства Урала

Петр Мурашев.

Члены всероссийского учредительного собрания:

К. Буревой, Михаил Гендельман, Апол. Ник. Кругликов, В. Подвицкий, О. С. Минор, Н. Иванов, Д. Розенблюм, Г. Терегулов, В. Павлов, В. Панкратов, Н. Здобнов, Г. Титов, С. Щендриков, Баранцев, Н. Огановский, К. Шумаков, С. Володин, Моисей Кроль, А. Власов, В. X. Таначев, С. Лотошников, Н. Фомин, М. Возмитель, Б. Архангельский, А. Шапошников, Д. Шнырев, А. Минин, Н. Левченко, М. Слонин, В. Мамонов, В. Л. Утгов, Б. Соколов, Ф. Тухватуллин, Н. Любимов, Ив. Васильев, В. Ломшаков, М. Ахмеров, Д. Петров, Виссарион Гуревич, В. Владыкин, Козьма Гуров, А. Девизоров, Б. Черненков, П. Суханов, Ах. Байтурсунов, А. Беремжанов, Г. А. Алимбеков, С. Дощанов, Ипмагомет, А. Зисман, Л. Ефремов, М. Линдберг, В. Алексеевский, Л. Кроль, В. Матушкин, М. Ф. Тухтаров, Брешковская, Э. Лазарев, В. Вольский, М. Святицкий.

Представители комитета членов всероссийского учредительного собрания:

М. Веденяпин.

Представители Временного сибирского правительства:

Генерал-майор Иванов-Ринов, Упр. Мин. Внут. Дел С. Старынкевич, от Сибир. Прав. и Сибир. Каз. генерал-лейтенант Г. Катанаев, полковник Бобрик, комиссар Приуралья проф. Петр Маслов.

Представители Временного областного правительства Урала:

А. Кощеев, Ип. Войтов.

Представители войсковых правительств казачьих войск:

Уральского Казачьего Войска генерал М. Хорошхин.

Представитель Сибир. Каз. Войска и. д. Войскового Атамана,

Войсковой старшина Э. Березловский.

Представитель Семиреченского Казачьего Войска Илья Шендриков. Представитель Енисейского Войска Прокопий Шуваев.

Астраханского Казачьего Войска Г. Астахов.

Иркутского Казачьего Войска И. Пеженский.

Представитель правительства Башкирии:

Член Правительства Башкирии Искандер Бек-Мухаметиарович Султанов.

Представители киргизского правительства «Алаш-орды»:

Представитель автономии Алаш – председатель Алаш-Орды Алихан Букей-хан, Имам Алимбек.

Представители временного правительства автономного Туркестана:

Председатель Вр. Правительства М. Чокаев, Член Временного Правительства автономного Туркестана А. Уразаев, член Временного Народного Совета Туркестана С. А. Муфтизаде.

Представители национального управления тюрко-татар внутренней России и Сибири:

Представители Национального Управления Мусульман Тюрко-Татар Внутренней России и Сибири Джантюрин, М. Г. Исхаков, Султан-Бек Шаги-Бекович Мамлеев.

Представители временного эстонского правительства:

Б. Линде, А. Л. Каэлас, Алексей Нэу.

Представители съезда городов и земств Сибири, Урала и Поволжья:

И. Ахтямов, А. Гачичеладзе, С. Третьяков, Н. Миткевич.

Представители центральных комитетов политических партий и организаций:

Центральн. Ком. партии соц.-рев. Михаил Гендельман, Флор. Федорович, Делегации соц.-демократич. рабочей партии – Б. Кибрик, С. М. Лепский, Центральн. Ком. Труд. Н.-Соц. партии Ф. Чембулов, С. Знаменский, И. Суханов.

Член Центрального Комит. Всероссийской соц.-демократич. организащи «Единство» В. Фомин.

Центральн. Ком. партии Народ. Свободы А. И. Коробов, А. П. Мельгунов. Представитель Союза Возрождения России С. Знаменский.

Подлинный подписали:

Временное Всероссийское Правительство:

Н. Авксентьев

В. Болдырев

В. Зензинов

В. Сапожников.

Управляющий делами

Временного Всероссийского Правительства А. Кругликов.

С подлинным верно:

Исп. об. Начальника Канцелярии Пермяков.

Источник: Архив русской революции, т. XII, Берлин 1923, с. 189-193.

• 

  Seite 1

• 

  Seite 2

• 

  Seite 3

• 

  Seite 4

• 

  Seite 5

Hier nach: S. L. Piontovskij (Hrsg.), Graždanskaja vojna v Rossii (1918 - 1921 gg.). Chrestomatija [Der Bürgerkrieg in Russland (1918 - 1921). Lehrbuch]. Izd. Kommunističeskogo universiteta im. Jakova Sverdlova 1925, S. 279-283. Gemeinfrei (amtliches Werk).

Источник: Гражданская война в России (1918 - 1921 гг.). Хрестоматия / под ред. С. Л. Пионтковского. Москва, Издание Коммунистического университета им. Якова Свердлова, 1925, с. 279-283. Общественное достояние (официальный документ).

Vasilij G. Boldyrev, Direktorija, Kolčak, interventy. Vospominanija [Das Direktorium, Kolčak und die Interventen. Erinnerungen]. Novonikolaevsk 1925.

Viktor Černov, Meine Schicksale in Sowjet-Rußland. Der Firn, Berlin 1921, Online.

Orlando Figes, Peasant Russia, Civil War: The Volga Countryside in Revolution, 1917–1921. Clarendon Press, Oxford 1989, Online.

Konstitucija Ufimskoj direktorii [Die Verfassung des Direktoriums von Ufa]. In: G. V. Gessen (Hrsg.), Archiv russkoj revoljucii, t. XII. Slovo, Berlin 1923, S. 189–193, Online.

Nikolaus Katzer, Die Weiße Bewegung in Russland: Herrschaftsbildung, praktische Politik und politische Programmatik im Bürgerkrieg (=Beiträge zur Geschichte Osteuropas 28). Böhlau, Köln 1999.

German A. Trukan, Antibol’ševistkie pravitel’stva Rossii [Die antibolschewistischen Regierungen Russlands]. IRI RAN, Moskva 2000.

Susan Zayer Rupp, Conflict and Crippled Compromise: Civil-War Politics in the East and the Ufa State Conference. In: The Russian Review, 56:2 (1997), S. 249–264.

Vladimir Zenzinov (Hrsg.), Gosudarstvennyj perevorot admirala Kolčaka v Omske 18 nojabrja 1918 goda. Sbornik dokumentov. Pariž 1919, Online.

Ufimskoe gosudarstvennoe soveščanie [Die Staatsversammlung von Ufa]. In: Russkij istoričeskij archiv, Bd. 1. Praga 1929, S. 57–280.

Ufimskoe soveščanie i Vremennoe sibir’skoe pravitel’stvo [Die Versammlung von Ufa und die Provisorische Regierung Sibiriens]. In: Krasnyj archiv, 6:61 (1933), S. 58–81.

Болдырев, В. Г. Директория, Колчак, интервенты. Воспоминания. Новониколаевск, 1925.

Конституция Уфимской директории [Die Verfassung des Direktoriums von Ufa] // Архив русской революции, т. XII / под ред. Г. В. Гессен. Берлин: Слово, 1923, с. 189–193, онлайн.

Государственный переворот адмирала Колчака в Омске 18 ноября 1918 года. Сборник документов / под ред. В. Зензинов. Париж, 1919, онлайн.

Трукан, Г. А. Антибольшевистские правительства России. Москва: ИРИ РАН, 2000.

Уфимское государственное совещание [Die Staatsversammlung von Ufa] // Русский исторический архив, т. 1. Прага, 1929, с. 57–280.

Уфимское совещание и Временное сибирское правительство [Die Versammlung von Ufa und die Provisorische Regierung Sibiriens] // Красный архив, 1933, Т. 6, № 61, c. 58–81.

Černov, V. Meine Schicksale in Sowjet-Rußland. Berlin: Der Firn, 1921, онлайн.

Figes, O. Peasant Russia, Civil War: The Volga Countryside in Revolution, 1917–1921. Oxford: Clarendon Press, 1989, онлайн.

Katzer, N. Die Weiße Bewegung in Russland: Herrschaftsbildung, praktische Politik und politische Programmatik im Bürgerkrieg [Белое движение в России. Образование правительства, практическая политика и политические программы в период гражданской войны]. Köln: Böhlau, 1999 (=Beiträge zur Geschichte Osteuropas 28).

Zayer Rupp, S. Conflict and Crippled Compromise: Civil-War Politics in the East and the Ufa State Conference // The Russian Review, 1997, Т. 56, № 2, c. 249–264.