Einführung:Willy Brandts Regierungserklärung

Aus 1000 Schlüsseldokumente
Wechseln zu: Navigation, Suche


von: Winfried Süß, 2011


Regierungserklärungen verorten Regierungsprogramme im Kontext der Zeit und geben so Einblick in vergangene Gegenwartsdeutungen, zeitspezifische Problemwahrnehmungen und politische Leitideen der historischen Akteure. Im Regierungssystem der Bundesrepublik kommt den so genannten „großen“ Regierungserklärungen der Bundeskanzler nach ihrem Amtsantritt besondere Bedeutung zu. Als politische Standortbestimmung strukturieren sie die Regierungstätigkeit und entwickeln als „Berufungsinstanz und Referenzpunkt des Regierungshandelns“ (Karl Rudolf Korte) eine hohe Bindewirkung für die Koalitionspartner und die Administration. Während der Regierungszeit Willy Brandts wirkten Regierungserklärungen zudem als Instrumente koalitionspolitischer Feinjustierung, da die Koalitionspartner keine förmlichen Koalitionsverträge schlossen.

Die Regierungserklärung Willy Brandts vom 28. Oktober 1969 markiert in mehrfacher Hinsicht einen Umbruch. Nach langen Jahren der Opposition und dem Zwischenspiel einer Großen Koalition aus CDU und SPD (1966-1969) wurde erstmals in der Geschichte der Bundesrepublik Deutschland eine Bundesregierung von der SPD geführt. Möglich wurde dies durch den Bündniswechsel der Liberalen, für die der Eintritt in eine Koalition mit der SPD zunächst eine schwere innerparteiliche Zerreißprobe bedeutete, da nationalliberale Abgeordnete wie der ehemalige Parteivorsitzende Erich Mende und der einflussreiche Wirtschaftsflügel der FDP einer Annäherung an die Sozialdemokratie kritisch gegenüberstanden. Dass mit Brandt, der 1933 vor der nationalsozialistischen Verfolgung ins skandinavische Exil geflohen war, erstmals ein Vertreter des „anderen Deutschlands“ einer Bundesregierung vorstand, unterstrich in den Augen vieler, vor allem junger Menschen, den Zäsurcharakter der sozialliberalen Regierungsbildung. Bei der Bundestagswahl 1969 waren erstmals Angehörige der nach dem Ende der nationalsozialistischen Herrschaft geborenen Jahrgänge wahlberechtigt. Die SPD profitierte 1969 und bei den folgenden Wahlen besonders stark vom Zustrom dieser Jungwähler.

Die öffentliche Wirkung von Brandts Regierungserklärung wurde erheblich durch ihren visionären und bisweilen auch pathetisch anmutenden Ton bestimmt. Brandt erzielte diesen Effekt, indem er, dem Zeitgeist entsprechend, modern konnotierte sozialwissenschaftliche Termini verwendete und positiv besetzte Begriffe als Leitmotiv seiner Rede anklingen ließ, deren konkreter Bedeutungsgehalt aber weitgehend unbestimmt blieb. In rund 90 Minuten fiel 31 Mal das Wort „Reform“, 20 Mal das Wort „Gesellschaft“ und immerhin acht Mal das Wort „Frieden“.

Auch wenn der neu gewählte Bundeskanzler eingangs demonstrativ Kontinuitätslinien zur Politik seines Amtsvorgängers herausstellte, war seine Regierungserklärung doch in vielerlei Hinsicht ein „Manifest des Neubeginns“ (Wolfgang Jäger). Deutschlandpolitisch lief Brandts Formel von den „zwei Staaten“, die „doch füreinander nicht Ausland sind“, auf eine informelle Anerkennung der DDR-Staatlichkeit hinaus und markierte damit eine deutliche Richtungsänderung der bisherigen Politik. Im Blick auf die Ostpolitik blieben die Äußerungen weniger konkret, Brandts Plädoyer für eine „Politik des Gewaltverzichts, die die territoriale Integrität des jeweiligen Partners berücksichtigt“, ließ sich aber als deutliches Signal der Verständigungsbereitschaft auf Grundlage der Nachkriegsgrenzen lesen.

Rund vier Fünftel der Rede bezogen sich auf innenpolitische Themen. Brandt reagierte auf die gestiegenen Partizipationsansprüche, die im Zuge des gesellschaftlichen Wertewandels der 1960er Jahre vor allem von jüngeren Bürgern artikuliert wurden, indem er den vielfältig deutbaren Begriff der „Demokratisierung“ ins Zentrum seiner Regierungserklärung stellte. Brandt verband seine Forderung, „mehr Demokratie [zu] wagen“, mit konkreten Reformvorschlägen, etwa der Herabsetzung des aktiven Wahlalters von 21 auf 18 Jahre. Dies war eine Einladung an die jugendliche Protestbewegung der 68er, sich innerhalb der demokratischen Ordnung zu engagieren, markierte aber auch eine klare Scheidelinie zu den Teilen der außerparlamentarischen Opposition, die diese Ordnung überwinden wollten. Der Leitbegriff „Demokratisierung“ bezog sich in erster Linie auf die Gestaltung des politischen Prozesses, zielte aber auch auf Veränderungen in der Wirtschafts- und Sozialpolitik. Allerdings fand „Demokratisierung“ dort ihre Grenzen, wo sie Fragen der Besitzverhältnisse berührte. Bei einem Kernbereich partizipatorischer Reformen, der paritätischen Mitbestimmung von Arbeitnehmern in der Unternehmensführung größerer Betriebe, reichte die Schnittmenge politischer Gemeinsamkeiten zwischen den Koalitionspartnern nur für die dürre Ankündigung, der Bericht einer Expertenkommission würde „geprüft und erörtert“. Konkretere Formulierungen scheiterten am Veto des FDP-Vorsitzenden Walter Scheel.

Mit der Ankündigung von mehr als 30 Reform- und Modernisierungsvorhaben nahm Brandt die für das Meinungsklima der späten 1960er Jahren charakteristische „Grundwelle des Veränderungswillens“ (Hans Günter Hockerts) in der Bevölkerung auf. Brandt und seine Berater begriffen den rapiden wirtschaftlichen, technischen und sozialen Wandel als entscheidende Herausforderung der Politik. Bei der Bewältigung des Wandels wies Brandt der Wissenschafts- und Bildungspolitik eine Schlüsselstellung „an der Spitze der Reformen“ zu. Anders als sein Amtsvorgänger Kurt Georg Kiesinger bezog Brandt die Herausforderung nicht nur auf die Modernisierung des politisch-administrativen Systems, sondern nahm auch Folgen der Umweltveränderung für den einzelnen Bürger in den Blick. Die Politik sei aufgefordert, diesem schützend und unterstützend beizustehen, etwa durch Programme zur „Humanisierung des Arbeitslebens“, die den wachsenden Gesundheitsrisiken einer zunehmend technisierten und automatisierten Umwelt begegneten, und durch eine Arbeitsmarktpolitik, die Arbeitsplätze auch bei wirtschaftlichen Umstrukturierungen sichern half. Hieraus ergab sich ein neues Verständnis der Aufgaben staatlichen Handelns: Der Staat sollte seine Interventionen auf möglichst alle Lebensbereiche ausdehnen, um eine umfassende Daseinsvorsorge für seine Bürger zu garantieren.

In ihrem ungebrochenen Grundvertrauen in die Problemlösungsfähigkeit wissenschaftlich angeleiteter und technokratisch-planender Politik markiert Brandts Regierungserklärung den Gipfelpunkt des zukunftsoptimistischen Machbarkeitsglaubens der Reformära 1966-1974. Allerdings stehen die steigenden Steuerungsansprüche des Staates einerseits und die Emanzipations- und Partizipationsversprechen in der Rede Brandts in einem Spannungsverhältnis zueinander.


Винфрид Зюсс


Заявления правительств отражают место их программ в контексте эпохи и тем самым дают представление об интерпретации событий, специфическом восприятии проблем и основных идеях политических деятелей в рамках конкретного исторического периода. В правительственной системе Федеративной Республики Германии особое значение отводится так называемым «большим» Правительственным заявлениям Федеральных канцлеров после их вступления в должность. Эти обращения определяют политическую позицию правительства и структурируют его деятельность. Оказываясь «апелляционной инстанцией и исходной точкой правительственных действий» (Карл Рудольф Корте), они служат прочным связующим звеном между партнерами по коалиции и административным аппаратом. Кроме того, в период правления Вилли Брандта Правительственные заявления становились инструментами политической организации внутри коалиции, так как партнеры по коалиции не заключали формальных коалиционных договоров.

Правительственное заявление Вилли Брандта 28 октября 1969 г. положило начало коренным изменениям во многих отношениях. После долгих лет оппозиции и недолгой интермедии с Большой коалицией из ХДС и СДПГ (1966-1969 гг.), впервые в истории Федеративной Республики Германии Федеральное правительство было образовано социал-демократами. Это стало возможным вследствие смены союзника со стороны либералов, для которых вступление в коалицию с СДПГ вначале было сопряжено с серьезным внутрипартийным испытанием на прочность, так как национал-либеральные депутаты, такие как бывший председатель СвДП Эрих Менде, а также влиятельное крыло либералов-экономистов, критически относились к сближению с социал-демократией. В лице Брандта, который в 1933 г. спасался от национал-социалистического преследования в эмиграции, Федеральное правительство впервые возглавил представитель «другой Германии». Этот факт подчеркивал в глазах многих, особенно молодых людей, переломный характер только что сформированного социал-либерального правительства. В 1969 г. в выборах в Бундестаг впервые участвовало поколение, родившееся уже после окончания национал-социалистического господства. На всех выборах, начиная с 1969 г., СДПГ выигрывала, в особенности, благодаря этому притоку молодых избирателей.

Публичный эффект, произведенный Правительственным заявлением Брандта, во многом определялся устремленным в будущее и зачастую патетически звучащим тоном его речи. Брандт достиг этого эффекта, используя термины социальных наук с современной коннотацией. Между тем, конкретное информационное содержание позитивно звучавших понятий (они задавали основной тон его речи), осталось в значительной степени неопределенным. Слово «реформа» за 90 минут прозвучало 31 раз, «общество» - 20 раз, а «мир» - 8 раз.

Если поначалу только что избранный Федеральный канцлер демонстративно подчеркивал преемственность политики своего предшественника, то его Правительственное заявление во многих отношениях явилось «манифестом нового» (Йегер). В области германской политики формулировка Брандта о «двух государствах», которые «друг для друга не являются заграницей», сводилась к неформальному признанию государственности ГДР, и означала тем самым явное изменение предыдущего курса. Высказывания Брандта относительно восточной стратегии были менее конкретными, но его выступление за «политику отказа от применения силы, которая принимает во внимание территориальную целостность другой стороны», понималось, возможно, как ощутимый сигнал готовности к переговорам на основе признания послевоенных границ.

Примерно на 80 % речь касалась внутриполитических тем. В центр своего Правительственного заявления Брандт поставил такое неоднозначно трактуемое понятие как «демократизация». Тем самым он отреагировал на то, что притязания общества на участие в процессе принятия политических решений возросли; в 1960-е гг., по мере изменения системы общественных ценностей, их выражала прежде всего молодежь. Брандт связал своё требование «отважиться на большую степень демократии» с конкретными реформами. В частности, он предложил снизить возрастной избирательный ценз с 21 года до 18 лет. Для молодежного движения протеста 68-го года, эта инициатива явилась своего рода приглашением к участию в общественной жизни в рамках демократического порядка. Одновременно она четко проводила демаркационную линию, по другую сторону которой оставались группы Внепарламентской оппозиции, стремившиеся низвергнуть существующий демократический строй. В качестве центрального понятия, «демократизация» относилась в первую очередь к формированию политического процесса, однако, одновременно она была нацелена и на изменения в экономической и социальной политике. При этом граница проходила там, где она затрагивала имущественные отношения. В одной из основных сфер реформ, касавшейся участия в общественной жизни, а именно участия трудящихся в управлении крупными предприятиями на паритетных началах, политического единогласия между партнерами по коалиции хватило только на скромную констатацию того, что отчет экспертной комиссии был «рассмотрен и обсуждён». Конкретные формулировки не были приняты из-за вето, наложенного председателем СвДП Вальтером Шеелем.

Провозгласив более тридцати планов реформ и модернизации, Брандт учел «принципиальное стремление к изменениям» (Хоккертс), характерное для общественного мнения в конце 1960-х гг. Брандт и его советники осознавали, что динамичные экономические, технические и социальные изменения представляют собой основной вызов политическим структурам. Ключевую позицию в процессе этих изменений, позицию у «штурвала реформ», Брандт отводил политике в области науки и образования. В отличие от своего предшественника Курта Георга Кизингера Брандт видел решение этих проблем не только в модернизации административно-политической системы, но также учитывал последствия изменений жизни для граждан. По его мнению, политика обязана была защищать и поддерживать гражданина, в частности, внедрением программ по «гуманизации трудовой жизни», которые должны были противодействовать растущему риску для человеческого здоровья в связи с набирающими темпы технизацией и автоматизацией окружающей среды, а также введением политики на рынке труда, способствующей сохранению рабочих мест, в том числе, при реорганизации экономических структур. Все это привело к новому пониманию задач государства, которому следовало проникать, по возможности, в любые сферы жизнедеятельности для того, чтобы гарантировать своим гражданам всестороннюю защиту.

Выражая непоколебимую веру в исполнимость решения проблем с помощью политики, основанной на достижениях науки и технократического планирования, Правительственное заявление Брандта являло собой венец этой полной оптимизма веры, характерной для эпохи реформ 1966-1974 гг. В то же время заявление Брандта о необходимости усиления государственного регулирования несколько противоречило его обещаниям способствовать эмансипации граждан и их активному привлечению к участию в политической жизни.

(Перевод с нем.: Л. Бённеманн. Редакция перевода: Л. Антипова)