Коммюнике особого совещания министров иностранных дел и обороны стран, участвующих в интегрированной оборонной структуре Североатлантического пакта, в Брюсселе ["Двойное решение" НАТО], 12 декабря 1979 г.

Введение

Коммюнике совещания министров иностранных дел и обороны от 12 декабря 1979 г. оформило в виде официального документа решение GlossarНАТО, согласно которому его политика в отношении Советского Союза в области ядерных ракет средней дальности должна была развивать два "параллельных друг другу и дополняющих друг друга подхода". По одну сторону стояло "решение о модернизации" американских систем наземного базирования в Европе: 108 пусковых установок для ракет "Першинг-II" и 464 крылатые ракеты наземного базирования должны были заменить ракеты "Першинг-Iа" и 1000 ядерных боеголовок. По другую сторону находилось предложение о ведении переговоров по контролю над вооружением с тем, чтобы ограничить количество имеющегося в наличии советского оружия, а также американского оружия, подлежащего дисклокации.

Данное решение обосновывалось "постоянным стремительным ростом вооружений стран GlossarВаршавского пакта" и прежде всего размещением ракет СС-20, оснащенных тремя боеголовками, установка которых самым активным образом велась, начиная с 1976 г. Своими корнями это решение уходит, однако, в период, предшествующий началу советских мероприятий по вооружению. Поначалу в военно-технических кругах военной бюрократии НАТО, особенно с американской стороны, имели место соображения насчет обычной военной модернизации существующих систем вооружения. Дополняющим ее мероприятием должен был стать контроль над вооружением: американо-советские соглашения о стратегическом оружии (ОСВ-1 в 1972 г. и временное соглашение ОСВ-2 в 1974 г.) наложили ограничения на ядерные системы дальнего радиуса действия обеих государств, тем самым фактически нейтрализовав их. В Европе такое равновесие сил вызвало боязнь того, что США могут "отколоться" от западноевропейских партнеров, и Европа окажется перед лицом опасности, грозящей со стороны советского ядерного оружия средней дальности. Этот пробел в "непрерывной цепи эскалации" увеличился еще и в результате "растущего неравенства в области обычного и тактического ядерного оружия"; в данном случае сыграли свою роль меры по вооружению, предпринятые Советским Союзом в 70-е гг. Так, в своей речи, произнесенной 28 октября 1977 г. в Международном институте статегических исследований федеральный канцлер GlossarГельмут Шмидт дал оценку сложившейся ситуации.[2] Союз западных держав, к такому выводу пришел Шмидт, должен предпринять ответные меры. При благоприятных обстоятельствах в качестве таковых могли рассматриваться соглашения о контроле над вооружением, которые устанавливали равновесие сил в Европе. В противном случае, а также до наступления данного момента НАТО должно "иметь в своем распоряжении средства, качественный и количественный уровень которых делает возможным их применение в рамках существующей стратегии". В США эту речь Шмидта расценили как требование о наращивании ядерных ракет средней дальности; она отвечала интересам уже ведущейся подготовки к модернизации ядерного арсенала. На протяжении 1978 г. президент GlossarКартер, занявший поначалу выжидательную позицию, повернул курс в сторону размещения в Европе американских ракет средней дальности с тем, чтобы восстановить стратегическое равновесие сил в Европе.

Союз западных держав рассматривал свои действия – принимая во внимание их внутриполитическое и внешнеполитическое значение – как оборонительные меры. С одной стороны, Запад воспринимал рост военного потенциала СССР как знак одностороннего превосходства последнего и "ему казалось", что Советский Союз и коммунистические движения "везде переходят в наступление" (GlossarКиссинджер). Не в последнюю очередь такая оценка ситуации объяснялась слабостью американского руководства, вызванной войной во Вьетнаме, крахом президента GlossarРичарда Никсона в 1974 г., а позже и политикой Джимми Картера. Картер поверг союз западных держав в тяжелый внутренний кризис. Если в 1977 г. он еще выступал за принятие на вооружение нейтронной бомбы и несмотря на серьезное сопротивление склонил к этому курсу своих европейских союзников, то в 1978 г. он внезапно отказался от этого проекта.

На фоне такого развития событий вопрос о ядерном оружии средней дальности в Европе приобрел для НАТО принципиальный характер и стал его испытанием на дееспособность как по отношению к Советскому Союзу, так и внутри собственного лагеря. Значение этого вопроса выходило далеко за рамки военно-технической проблемы и отодвигало на задний план внутренние противоречия, содержавшиеся в "двойном решении" (например, между целями модернизации и "стыковки", с одной стороны, и контролем над вооружением, с другой).

Одновременно этот процесс воплощал механизмы конфликта между Востоком и Западом под знаком ядерного устрашения. Ведь до тех пор, пока применение ядерного оружия не использовалось в качестве проверки материальной субстанции угрозы уничтожения (а именно в этом и заключалась суть ядерного устрашения), реальность непосредственных отношений между Востоком и Западом была подобна реальности в кабинете кривых зеркал, складываясь на основе элементов восприятия, самоинсценировки и предполагаемого восприятия другой стороны. Одновременно следовало дать понять, что во-первых, имеются в распоряжении ядерные средства, а во-вторых, есть решимость их применить, даже если исходная цель заключалась в недопущении такого применения. Решающей категорией этого коммуникационного процесса было правдоподобие.

Ввиду обусловленности "двойного решения" НАТО принципиальными соображениями, а также такого обстоятельства, как ввод советских войск в Афганистан спустя две недели после принятия данного решения, у движения общественного протеста, особенно ярко заявившего о себе в ФРГ, не было практически никакого шанса на политический успех. Хотя движение за мир, организуя массовые демонстрации и активно выступая в средствах массовой информации, оказало значительное влияние на формирование общественного мнения, хотя кабинет Шмидта потерял благодаря этому движению социальную опору внутри страны, оно не выдвинуло из своих рядов правительства, которое удовлетворило бы его требования. Напротив, новое федеральное правительство во главе с GlossarГельмутом Колем демонстрировало свою лояльность по отношению к НАТО и США, стремясь тем самым скорректировать внешнюю политику и политику безопасности Западной Германии соразмерно изменившимся обстоятельствам "второй холодной войны" (Халлидэй) и курса НАТО.

Правительство Коля несло кроме того долю ответственности за провал американо-советских переговоров в Женеве по ракетам средней дальности. Осенью 1983 г. оно добилось того, что вслед за этим событием, невзирая на серьезные протесты общественности, началось размещение ракет "Першинг-II" и крылатых ракет на территории ФРГ. В тот момент, когда напряженность между Востоком и Западом достигла своего апогея, еще никто не предвидел, что два года спустя возобновятся американо-советские переговоры, которые через четыре года после размещения ракет приведут к соглашению о полной ликвидации обеими сторонами ядерных ракет средней дальности; и уж тем более никто не мог предвидеть, что спустя еще два года рухнет весь Восточный блок.

Вопрос о том, в какой степени решительная позиция Запада во "второй холодной войне", занятая уже при Картере, а впоследствии с 1981 г. еще более обозначившаяся при президенте GlossarРейгане, способствовала такому развитию событий, является одним из самых спорных вопросов в истории "холодной войны". Факт того, что Запад, как часто утверждается, "двойным решением" НАТО довел Советский Союз до гибели, вынудив его наращивать вооружения, нельзя считать бесспорным. Ибо вовсе не новый виток гонки вооружений, последовавший за принятием "двойного решения" НАТО, заставил GlossarМихаила Горбачева после прихода к власти в марте 1985 г. начать реформы, главным объектом которых была экономика. Этими реформами глава советского государства положил начало процессу, который привел к крушению Восточного блока и в конечном итоге к развалу Советского Союза в 1989-1991 гг., так как имел своим внешнеполитическими последствием не в последнюю очередь отказ Советского Союза от собственной сферы влияния, а кроме того развил собственную динамику, уже не поддававшуюся контролю.

Таким образом, "двойное решение" НАТО не являлось непосредственной причиной крушения Восточного блока. Она крылась в том, что Советский Союз уже давно переоценивал свои возможности. Однако есть некоторые основания полагать, что встречная политика Запада, носившая решительный характер, противодействовала наступательным усилиям, предпринятым Советским Союзом в 1970-е гг. в области вооружения и в странах третьего мира. Тем самым она способствовала процессу идеологического распада в Москве. Позиция Запада имела своей целью удержать государственных деятелей, ответственных за принятие политических решений от того, чтобы ввязаться в новую гонку вооружений, напротив, вынуждая их прекратить соперничество обеих систем. Тем самым она действительно внесла свой вклад в крушение Восточного блока. Однако причина этого крушения состоит в первую очередь в том, что Советский Союз из-за целого ряда обстоятельств не вынес груза тех задач, которые взалил на свои плечи.

Андреас Рёддер

(Перевод с нем.: Л. Бённеманн.

Редакция перевода: Л. Антипова)

[2] См. Bulletin des Presse- und Informationsamtes der Bundesregierung, 8. November 1977, с. 1014. [[2]]