Речь Гельке Сандер (Совет действий по освобождению женщин) на 23. конференции депутатов "Социалистического Немецкого Студенческого Союза" (СНСС) 13 сентября 1968г. во Франкфурте на Майне
Речь Гельке Сандер (Совет действий по освобождению женщин) на 23. конференции депутатов "Социалистического Немецкого Студенческого Союза" (СНСС) 13 сентября 1968г. во Франкфурте на Майне
Дорогие товарищи,
Я говорю за совет действий по освобождению женщин. СНСС [Берлин] дал мне место делегата, хотя только немногие из нас являются членами союза. Мы выступаем здесь, так как мы знаем, что мы можем выполнять нашу работу только в союзе с другими прогрессивными организациями и к этим относится по нашему мнению сегодня только СНСС.
Сотрудничество, тем не менее, имеет предпосылку, что союз понимает специфическую проблематичность женщин, что не значит ничего другого чем, наконец, артикулировать в течение долгих лет вытесненные конфликты, в союзе. Вместе с тем мы расширяем дискуссию между антиавторитарными и фракцией коммунистической партии и встаем одновременно против обеих лагерей, так как мы оба лагеря практически, даже если и не теоретически, имеем против нас. Мы будем пытаться выяснять наши позиции, мы требуем, чтобы наша проблематичность здесь обсуждалась относительно содержания. Мы больше не будем довольствоваться тем, что женщинам разрешалось, сказать только слово, которое слушалось как слово антиавторитарного, чтобы потом дальше переходти к повестке дня.
Мы устанавливаем, что СНСС является в пределах его организации отражением общих общественных отношений. [Аплодисменты] При этом делаются усилия избегать всё, что могло бы способствовать артикулированию конфликта между требованием и реальностью, так как это будет результатом переориентация политики СНСС т.е. потребуется ясная стратегия. Артикулирование избегается простым способом, а именно, отделением определенной области жизни от общественной, накладыванием табу, давая ей при этом имя частная сфера. С этим табу СНСС не отличается ничем от профсоюзов и существующих партий. [Аплодисменты] Это табу имеет последствия, что специфическое отношение эксплуатации, в котором находятся женщины, вытесняется, вследствие чего гарантируется, что мужчины не должны отказываться от их старым патриархатом завоёванного идентитета. [Аплодисменты] Хотя женщинам предоставляется свобода слова, не исследуется причины, почему они себя так плохо себя зарекомендовали, почему они пассивные, почему они хотя и в состояние, но не реализируют политику союза, но не в состоянии определить ее. (Вчера говорила женщина, сегодня женщина сформулировала требование.) Вытеснение приобретает комплетность, если рекомендуются те женщины, которые в пределах союза имеют определенную позицию, в которой они могут активно действовать. Никто не спрашивается о том, чем они жертвовали, чтобы это было возможным, игнорируется, что это только возможно с помощью приспособления принципа оплаты по количеству и качеству труда (Leistungsprinzip), от которого как раз страдают также и мужчины и ликвидация которого является целью их деятельности. Так понятая эмансипация стремится только к единству в несправедливости, а именно отклоненными нами средствами конкурентной борьбы и принципа оплаты по количеству и качеству труда.
Разделение личной и общественной жизни ставит женщину в индивидуально выношенный конфликт ее изоляции. Она воспитывается все еще для часной жизни, для семи, которая в свою очередь зависит от условий производства, которые мы отклоняем. Воспитание ролей, привитое чувство неполноценности, противоречие между их собственными ожиданиями и требованиями общества дает им постоянно плохое чувство, быть не в состоянии справиться с поставленным им требованиям, или быть обязанным выбирать между альтернативами, которые в любом случае означают отказ от жизненных потребностей.
Женщины ищут идентитет. Участием в кампаниях, которые непосредственно касаются ее конфликтов, они не могут достигнуть этого. Это так же мнимая эмансипация. Они могут достичь тождества только тогда, когда вытесненные в личную жизнь общественные конфликты будут артикулированы, для того чтобы женщины могли себя солидаризировать и политизировать. Большинство женщин политические не активны потому, что политика была до сих пор всегда односторонней и их потребности никогда не принимались во внимание. Они настаивали поэтому в авторитарном призыве на законодателя, так как они не понимали системоразрушающее противоречие их требований.
Группы, которые осознали противоречие и проще всего политизируемы, являются привилегированные женщины с детьми и разорванными супружествами. У них самые большие агрессии и самое незначительное бесмолвие. Женщины, которые имеют возможность сегодня учиться в высших заведениях, должны быть обязаны не так сильно гражданскому движению эмансипации, а скорее экономической необходимости. Если эти привилегированные женщины рождают ребенка, они должны возращатся к образцам поведения, который, как они думали они преодалели благодаря их эмансипации. Учеба прекращается или замедляется, умственное развитие останавливается или сильно уменьшается из-за требований мужчин и ребенка. К этому прибавляется неуверенность, что не удалось выбрать между 
синим чулком и женщиной для дома, или строить карьеру, которую можно приобретаться с далеко идущим отказом от счастья, либо быть женщиной для потребления. Это значит, что это как раз те самые привилегированные женщины, которые имеют опыт, что гражданская дорога к эмансипации была ошибочной, которые осознали, что они не могут эмансипировать, если они конкурируют с мужщинами, которые осознали, что они не могут эмансипировать, если общий принцип оплаты по количеству и качеству труда стал также определяющим фактором в пределах отношений.
Эти женщины замечают самое позднее, когда они рождают детей, что все их привилегии им ничем не полезны. Они скорее всего в состоянии, показать общественности кучу мусора общественной жизни, что является равносильно тому, как внести классовую борьбу также в брак и в отношения. [Аплодисменты] При этом мужчина принимает объективную роль эксплуататора или классового врага, которую он субъективно конечно не хочет, [Аплодисменты] так как она только навязывается ему действующим обществом, которое возлагает на него определенную роль поведения и авторитет.
Последовательность, которая образовалась из этого для совета действий по освобождению женщин, является следующей:
Мы не можем индивидуально решить общественное подавление женщин. Мы не можем ждать послереволюционные времена, так как политически-экономическая революция не предвращает вытеснение личной жизни, что было доказано во всех социалистических странах. [Аплодисменты]
Мы стремимся к жизненным условиям, которые предотвращают конкурентное отношение между мужчиной и женщиной. Это возможно только преобразованием производственных отношений и соотношений власти для создания демократического общества.
Так как наивысшая готовность к солидарности и политизации у женщин с детьми, так как они больше всего чувствуют давление, мы сконцентрировались в практической работе на их конфликты. Это не значит, что мы не считаемся с важными конфликтами студенток без детей, это не значит, что мы не смотря на общие признаки всех женщин в подавлении мы не замечаем специфически классовые механизмы, это только значит, что хотим выполнить по возможности более эффективную работу и создать нам опорный пункт, который нам позволит, подойти к проблематичности систематически и рационально.
Так как первоначальные усилия, которые мы сделали, касаются этих конфликтов с СНСС и в пределах СНСС, терпели неудачу, мы удалились и работали в одиночестве. Когда мы начали работу полгода назад, большинство товарищей реагировали с насмешкой, клеветой или удручением, т.е. молчанием. Сегодня они обижаются на нас, что мы тогда удалились, они пытаются доказывать нам, что мы вообще имеем очень ошибочные теории, они пытаются подсунуть нас, что мы утверждаем, что женщины не нуждаются для их эмансипации ни в каких мужчинах и весь тот бред, который мы никогда не распростроняли. Они стучат на то, что они также находятся под давлением, что мы конечно знаем. [Смех] Мы больше не собираемся принимать их давление, с которым они нас подавляют, беззащитно. Именно потому, что мы мнения, что эмансипация возможна только общее общественно, мы находимся сегодня здесь. Мы должны здесь собственно зафиксировать, что во всем обществе задействовано больше женщин чем мужщин и мы считаем это ни нескромным, что мы из этого исходящие требования одноразово регисрируем и требуем, чтобы они принимались во внимание.
Если СНСС не удасться скачок вперед к этому мнению, тогда мы будем зависить от борьбы за власть, которая [волнения и аплодисменты] означает огромный расход энергии [волнения], так как мы выиграем эту борьбу за власть, так как истортческие право на нашей стороне. [Аплодисменты]
Беспомощность и надменность, с которой мы здесь должны встречаться, не делает никакого особенного удовольствия. Мы беспомощны потому, что мы, ожидаем от прогрессивных мужчин, что они согласяться с бризантностью нашего конфликта. Надменность исходит из того, что мы видим, какие доски вы имеете перед головами, так как вы не видите, что люди сейчас без вашего воздействия внезапно политизируются, и в таком в числе, что вы считали бы это наступлением утренней зари, если бы речь сейчас шла о рабочем. [Смех и аплодисменты]
Ваши мероприятия достаточно невыносимы. Агресивности [аплодисменты], которые здесь все определяет, идут только частично из политических убеждений в глупости других лагерей. Почему вы, наконец, не скажите, что вы не в состоянии принять стратегию, так как вы все еще чувствуете себя разбиьыми от событий прошлого года, так как вы больше не в состоянии выносить этот стресс, измогаться в политических действиях в физическом и в духовном плане без того, чтобы связывать прибыль с охотой. И скажите наконец, что это необходимо дисскутировать в СНСС. Почему вы покупаете вам всю эту империю? Почему вы говорите здесь о классовой борьбе и дома о трудностях оргазма? [Волнения, смех]
Мы не хотим больше участвовать в этих вытеснениях. [Аплодисменты]
В нашей самоизбранной изоляции мы сделали следующее: мы сконцентрировали нашу работу на женщинах с детьми, так как они в самом худшем состоянии. Женщины с детьми могут снова размышлять только тогда, если дети не напоминают им длительно об отказах общества, которые им приходиться терпеть. Так как политические женщины имеют интерес, чтобы воспитывать их детей как раз больше не по принципу оплаты по количеству и качеству труда, было первым результатом, что мы приняли требование общества, что женщина должна воспитывать детей, впервые всерьез. А именно в том смысле, что мы отказываемся воспитывать наших детей дальше по принципам конкурентной борьбы и по приниципу оплаты по количеству и качеству труда, о которых мы знаем, что их существования есть предпосылкой капиталистической системы. [Аплодисменты]
Мы хотим попытаться разрабатывать модели утопического общества уже в пределах существующего общества. В этом контробществе наши собственные потребности должны на конец имееть место. Так, например, концентрация на воспитание является не алиби для вытесненной собственной эмансипации, как нас упрекают товарищи, а предпосылкой для этого, чтобы продуктивно решать собственные конфликты.
Пробуя, рептации, которые ребенок имеет на родителей и родители на ребенка, распределить таким образом, чтобы были образованы формы, в которых каждый может защищаться от подавления. Основная задача состоит в том, чтобы наши дети не вытеснялись на острова далеко от всей общественной реальности, а в том, чтобы дать детьям силу для сопротивления по средствам поддержки их собственных эманципацинных усилий, чтобы они смогли решать их собственные конфликты с реальностью в пользу перемены реальности.
В данный момент работают уже 5 детских сада, 4 следующие организуются и несколько других являются в предварительной организационной стадии. Мы работаем над моделью для ФУ детского сада и организуем воспитательниц. Другие трудовые круги, которые работают более теоритически, так же существуют.
Мы имеем настолько огромный приток, что мы едва ли можем организационно справляться с ним. Сначала нашей целью было политизирование женщины, которые имеют уже определенное осознание проблемы. Это лучше всего возможно в пределах университетов. Мы должны сначала совершенствовать наши контрмодели и ставить на большую основу, для чтобы мы могли найти методы коллективного воспитания, которое принесет пользу и не только привилегированным. Мы еще не имеем таких кадровых работников и таких осознаний. Поэтому мы не можем угрожать нашей работе посредством того, что мы делаем пол-действия в рабочих кварталах. Это особенно мужчины, которые объявились постепенно у нас, которые входят в рабочий класс для более быстрого посредничество. Здесь имеются снова две проблемы. С одной стороны, разные мужчины видели, что внезапно что-то делается, что имеются перспективу. На основе их более ловких формулировок они снова занимают руководство в некоторых рабочих группах, против чего многие женщин по-прежнему беспомощны. Они действуют таким образом, что можно думать, что детские сады являются их собственным изобретением, они видят политическую важность и говорят теперь женщинам, что они вытеснили бы их проблемы, если бы начали заниматься воспитанием детей, хотя мы заметили, что женщины, как раз потому что они заинтересованны в их проблемах, должны сперва заниматься детьми. Попытка радовать как можно быстрее другие слои населения с нашими детскими садами, можно приписать тому, что мужчины по-прежнему отказываются артикулировать их собственные конфликты при работе с детьми. В настоящий момент мы ничего не можем предложить рабочему классу. Мы не можем брать детей из рабочей семьи в наши детские сады, где они учаться поведению, которое дома наказывается. Дети часто являются тягостью, которую надо дисциплинировать и регламентировать, чтобы сделать выносимой.
Надо создать предпосылки для рабочей кампании, которые должны исполняться нами всеми. С артикулированием наших конфликтов мы делаем базисную работу.
Из работы над детскими садами образуется для нас следующие работы, которые стоят вместе с этими в тесной связи. Дети, которые теперь находяться в наших садах, больше не будут включаться в обычные школы. Родители этих детей больше не будут акцептировать существующие школы. С помощью широкой основы, которую мы хотим дать нашим садам, мы пытаемся дать широкую основу для конфликта в народных школах. Этот конфликт будет иметь действия, которые скажутся на детях и родителях, которые не имели бы место без наших садов. Мы должны препятствовать тому, чтобы дети учились тому, что им капиталистическое общество позволяет учить.
Мы знаем, что непроизводительные работы можно упразднить, мы знаем, мы будем иметь огромное требование к воспитателям и воспитательницах в детских садов. Больше не надо, чтбы 90% всех работниц являлися неквалифицированными работницами.
Товарищи, вы видите, что наша работа имеет другие основные вопросы, чем работа союза.
1. Мы ограничили нашу работу на проблемы воспитательных вопросов и все, что с этим связанно.
2. Все деньги в настоящий момент идут в детские сады и необходимые для этой подготовительной работы.
3. Мы берем себе время для подготовительных работ и политизации личной жизни.
4. Когда детсады по меньшей мере для студентов и демонстрантов станут саморазумеющимся фактом, мы будем концентрироваться на школах..
5. Наряду с этим имеются конечно кампании, которые стоят с этим в тесной связи, и на которые здесь больше не будет уделяться внимание.
Вместе с этим мы переходим здесь к вопросу приоритетов.
Мы должны обсуждать:
Должна ли одна группа здесь, одна группа там концентрироваться на обучающих и школьных секретариатах, или мы должны концентрироваться на расширении основы детских садов.
Обучающий секретариат перехватывает немногих счастливых и мужских школьных народных выпускников, которые имели счастье начинать обучение, не важно какие плохие способности они могут имели в отдельных случаях. Школьный секретариат перехватывает немногих учеников и учащихся профессиональных школ, которые имели счастье иметь либеральных родителей, которые могли посылать их школу. Школьный секретариат снова и снова питается благодаря людьми, которые приносят предпосылки, на которые школа дает свое согласие. Если одна группа здесь делает кампанию НАТОи одна группа там кампанию Бундесвера или мы лучше должны концентрироваться на образование новых жилищных моделей, которые архитектурно нас больше не насилуют и увековечивают имущественные отношения и структуры власти? Речь идет о артикулирование собственныхт интересов против вытеснения.
Если вы к этой дисскусии, которая должна вестись содержательно, не готовы, тогда мы, совет действий по освобождению женщин, должны заметить, что СНСС является контрреволюционным союзом.
